Терновый венец

– Тебя ждут, – напомнил Дэмьен.

В вестибюле дома Доминика О'Флаэрти собрались, казалось, все адгеренты. И Бадб с Домиником. И Саманья с Аситу и Ганджу. И Клио с верной голубкой на плече и приоткрытым от удивления ртом. И недавно вернувшаяся в Пропасть из дальних краев Ада, высокая и худая девушка с незапоминающимся блеклым лицом. При виде Дэмьена рассветная ведьмочка порозовела и принялась одергивать платье с рассыпанными по светлому полотну распустившимися яркими цветами. Морриган покусала губу, чтобы не рассмеяться. Вот же стервец…

– Что ты уже успела натворить? – вкрадчивым тоном, в котором слышался неприкрытый упрек, спросила Бадб.

Заглянув поверх плеча матери, Морриган наконец увидела, что так всех взволновало. С губ сорвалось изумленное:

– Балор меня забери.

Каменистую площадку перед особняком Дома О'Флаэрти заполонили немертвые стражи, когда-то поднятые Агнес Фитцджеральд из земли. Со смертью королевы-веретницы чары не разрушились, лишь ослабели, потому что были живы фоморы, заключившие с ней сделку.

Черт дернул Морриган освободить одного из демонов из плена разлагающейся плоти и гниющих костей. Она бы и забыла об этом, если бы не пара десятков фоморов в ловушке человеческих тел, столпившихся у порога.

– Видимо, твой дружок рассказал товарищам о великой освободительнице демонов Морриган Блэр, – прозвучал над ухом ехидный голос Дэмьена.

– И что теперь прикажете с ними делать?

Смуглое лицо Ганджу прорезала усмешка.

– Вероятно, освобождать.

Веретническим искусством Морриган не владела, но могла стать для демонов своеобразной проводницей в мир теней. Чем ей, похоже, и придется заниматься ближайшие несколько часов.

– А что скажут жители Пропасти, если узнают, что Морри… ммм… распустила стражу? – заволновалась Клио.

– Пусть установлением порядка занимается регентский совет, – равнодушно обронила Морриган.

И снова заметила странную гримасу Дэмьена – двойника той, что появилась на его лице, когда она освобождала демоненка у монастыря обезличенных, который, судя по всему, и сдал ее остальным. Берсерк не одобрял сочувствия Морриган к порождениям мира теней, хотя ее родная мать была личем, а значит, таким же, пускай и более могущественным, порождением.

Да ну и демон с ним.

Однако наивно полагать, что Дэмьен не поторопится озвучить свое наиценнейшее, прямо-таки бесценное для общества мнение.

– Не думаю, что это разумное решение.

– Не думаю, что спрашивала тебя. Нет, я в этом даже уверена. – Она перевела на Дэмьена холодный взгляд и припечатала: – Не спрашивала.

– А я обращаюсь не к тебе, – спокойно отозвался он. – Ты адгерент Дома О'Флаэрти. Все последствия за твои действия лежат на Доминике и его Доме.

– Я очень ценю твою трогательную заботу о моей репутации, – суховато сказал Доминик. – Но ты мой телохранитель, а не советник. Я нанял тебя, чтобы ты не думал, а действовал.

Лицо Дэмьена перекосилось. Даже Морриган при всех тех эмоциях, что берсерк в ней вызывал, стало не по себе.

Не слишком справедливое замечание, если учесть, что Дэмьен был частью плана под кодовым названием «Король Доминик» и, к досаде Морриган, успел выбить для лорда один голос от Дома Дорган. И снова это «нанял». Впрочем, так ли странно наблюдать зацикленность на власти и желании подчинять у того, кто жаждал стать королем? И все же в Доминике ей виделся выросший маленький мальчик, которому в детстве не хватало денег на игрушки, а теперь, когда он наконец дорвался до них…

Подойдя к ближайшему немертвому стражу, Морриган вынула из поясной сумки зеркало и свечу. Поднесла ее к глазам, зажгла фитиль и прошептала: «Issia eliss». «Прояви тайное». Отражение мира теней через призму чар истины показало: воздух над ее плечом не пустовал. Там завис комок тьмы с иголками-лучиками. Знакомая энергия…

– Мелкий доносчик, – сузив глаза, обвинительно проронила Морриган.

Демоненок метнулся из стороны в сторону, будто просил прощения. Она медленно покачала головой и принялась вызволять из плена его друзей.

Наверняка это было довольно странное зрелище. Сопровождаемая взглядами адгерентов и главы Дома, Морриган подходила к немертвому стражу и клала ладонь ему на грудь. Часть ритуала была скрыта от взглядов тех, кто не имел никакого отношения к полуночной магии. А именно та, где из груди стражей вырывались сгустки тьмы, заменяющие и мозг, и волю, и душу фомора, и уходили через проложенный Морриган путь в мир теней.

А вот финальный аккорд драматической пьесы был виден и людям, и колдунам. Лишенное демонической сущности (а вместе с ней и подобия жизни) упокоенное тело падало к ногам Морриган.

Несмотря на смрад, порожденный скоплением тел, поднятых из могилы с помощью веретничества, Доминик рискнул подойти поближе. На его лице читался неприкрытый интерес.

– Ты вырываешь их души? А можешь проделать подобное с живой душой?

Теперь любопытство лорда стало объяснимо. Умей Морриган подобное, оказалась бы весьма ценным приобретением. В качестве… солдата, как Доминик когда-то окрестил Дэмьена.

Морриган поспешила развеять его иллюзии.