Терпеливый снайпер

По ступеням спускалась какая-то женщина с корзиной для покупок в руке. Крупная, притягательно-яркая, изобильно-красивая, такая до невозможности классическая неаполитанка, она по типу напоминала полнотелых итальянских актрис, бывших в моде во времена Витторио де Сика и Феллини. Волосы у нее были подстрижены, темная юбка и узкий свитер подчеркивали тяжеловесную пышность форм: позднее я имела случай убедиться, что у нее зеленые глаза, вздернутый нос, не менее дерзкий, чем большой рот с пухлыми, красными, хорошо обрисованными губами. Снайпер остановился у подножия и поджидал ее, а она, улыбаясь, шла к нему. Мне уже доводилось видеть такие улыбки, и я знала, что они означают, а потому догадалась, что к чему, еще прежде, чем Снайпер издали помахал ей своим пакетом с фруктами, а женщина, не переставая улыбаться, за что-то упрекнула его – слов я не разобрала, – и, сойдясь наконец на нижней ступени, они поцеловались в губы.

Дальше они пошли вместе – Снайпер взял у нее корзину, – но прошли немного: вскоре свернули в подворотню старинного запущенного дома с широким портиком и пропали в ее темном нутре. Это открывает новые перспективы, подумала я. Нахожусь в выигрышной позиции, особенно после того, как столько времени крутила педалями, чтобы теперь возглавить гонку. Взвешивая «за» и «против», которые сулило мне нежданное новое обстоятельство, я подошла поближе, чтобы изучить местность – само здание, прилегающие улицы и все, что имелось на площади. А имелись там маленький бар, в обеденные часы превращавшийся в закусочную, несколько магазинчиков с кустарными сувенирными поделками, ниша с образом святого Януария, украшенным пластмассовыми цветами, и въезд на подземную автостоянку. Все это я мысленно взяла на заметку, а когда подняла голову, на узком балконе третьего этажа, то есть прямо надо мной, появилась эта самая женщина. Она перегнулась через перила, проверяя, высохла ли одежда на веревке, но, вероятно, из комнаты ее окликнули, потому что она сейчас же обернулась. Потом посмотрела вниз, на меня. Посмотрела случайно, но наши взгляды встретились. И я выдерживала ее взгляд секунды две, а потом отвела глаза тоже как бы случайно и пошла своей дорогой, словно прогуливаясь. И не оборачивалась, но была уверена, что она смотрит мне вслед. И что в тот краткий миг, когда мы глядели друг на друга, в ее глазах блеснул тревожный огонек предчувствия.

На следующий день, пораньше, я вернулась на площадь. Выпила в баре две чашки кофе, издали наблюдая за подворотней, пока оттуда наконец не вышел Снайпер. Все как вчера – темные очки, бейсболка, пилотская кожанка. Он зашагал вниз по улице, но на этот раз я не последовала за ним, а обогнула припаркованные машины и отправилась к дому. Я заметила, что в окне мелькает силуэт женщины, из чего нетрудно было заключить, что она в квартире.

Подворотня была широкая, просторная, как и подобает такому старинному дому, выстроенному не без претензий, но уже сильно обветшавшему. Из внутреннего двора я вступила на пологую лестницу с почерневшими ступенями, над которой свисали провода и лампочки без колпаков. Медленно поднялась на третий этаж. На деревянной двери, чистой и хорошо отлакированной, сверкало начищенной бронзой изображение Сердца Христова. Было там и маленькое зарешеченное окошечко, позволявшее видеть того, кто звонит в дверь. Когда я нажала кнопку, полукруглая золоченая шторка отодвинулась и на меня уставились два больших зеленых глаза.

– Мы договорились о встрече, – наврала я с ходу.

Необязательно было это говорить, думала я, пока хозяйка меня рассматривала. В мой план это не укладывается и ничем мне не поможет. Наоборот – может усложнить дело. Однако полубессонная ночь привела меня к непреложному выводу: прежде чем двигаться дальше, надо предпринять некоторые шаги. Надо открыть кое-какие собственные секреты и спроецировать их на человека, за которым я слежу вот уже несколько недель. На него самого, на его мир и на обитателей этого мира.

– Его нет дома, – ответил мне приятный глубокий голос с заметным неаполитанским выговором.

– Я знаю. Он сказал мне, что уйдет. И что я смогу подождать его здесь.

– Вы испанка?

– Да. Как и он, – и изобразила соответствующую обстоятельствам улыбку. – Мы были с ним вместе в ту ночь. С горбунчиками.

Зеленые глаза еще несколько секунд всматривались в меня через окошечко. Потом щелкнула щеколда, и дверь открылась.

– Проходите, пожалуйста.

– Спасибо.