Терпень-трава

Долго фотографировались. В основном возле автобуса. Наш-то сельский архитектурный ансамбль пока ещё не «лИчил»… Вот ежели бы лет пять, десять спустя… Или пятнадцать-двадцать – до того… Самое бы то.

Но, уехали.

Только они уехали… Не успели мы и чаю испить, да впечатлениями какими обменяться… Как раздался сильный грохот, и небо потемнело… Ну, не совсем уж так, если буквально. И не дождь с грозой, в общем, как хотелось. И не потемнело, а тень всего лишь большая промелькнула. А вот грохот точно появился, возник, и не прекращался. Мы естественно высыпали на улицу, выбежали… А там… Над селом, прямо над конторой, поднимая лёгкую на подъём, легкомысленно-восторженную пыль, завис бело-голубой вертолёт. Большой, грохочуще-свистящий… Тюф-тюф-тюф-тюф… Сказать бы винтокрылый Змей-Горыныч с грозным визитом нас посетил, если бы не опознавательная надпись по бортам – «МЧС» «Россия». Вот тебе на! МЧС! К нам? Чего это вдруг? Мы не заказывали.

– Люди! Так это президент к нам прилетел. Да! – пронёсся чей-то придушено испуганно-восторженный вопль. – Ёпт… Дождались! Точно! Путин!

– Да ты что!.. И правда? – это уже звучало с обмиранием…

– Да! Я говорил, я говорил… – продолжает биться теперь уже ликующий голос.

– Накаркал! – а вот это вполне адекватная человеческая реакция, нормальная.

– Мы ж не приготовились. – И этот голос вполне вменяемый.

– Хотя бы во дворах прибрались…

– Ой, не может быть, люди, президент?!

– Ну, позор, ну, стыд… Так встречать!

– Мы ж не ждали!..

– Эй, а куда это он полетел, куда? Эй, эй, ты, лётчик… Мы здесь-здесь… Эй!

– На футбольное поле он полетел. Там сядет.

– Айда все туда…

– Все туда-а-а…

И точно, вертолёт, нескромно задрав хвост, как баба юбку, низко носом, будто принюхиваясь к земле, неспешно двинулся к заросшему по краям, и куда дальше, полю.

Если б не пара пустых ворот, и вытоптанная пацанами трава, с коровьими лепёшками, футбольным полем назвать это было бы трудно. Но для приземления вертолёта, самое то. По крайней мере, есть где винтами покрутить. Ребятня вовсю уже неслась в том направлении. И взрослые, кто с какой скоростью.

Кстати, последний «залёт» вертолёта здесь помнили ещё где-то до перестройки, кажется… Или в первый её год… Или до… Или нет, уже после… Да нет, когда он роженицу нашу, Татьяну, что возле сельмага жила, Серёгину мать, срочным образом тогда забирал… Ещё связь была… Или не Татьяну… Или это… Да нет… Забыли уж.

Теперь прилетел вот.

– Ну, надо же…

Когда вертолёт обступили, в иллюминаторах обозначились почему-то диковинные пучеглазые существа светло-зелёной окраски, с зеркально отсвечивающими фарами-глазами. «Ой, что это там?..» «Это не люди!» «Ой!» Только вертолётчик был вроде нормальной человеческой наружности. Глядел в форточку, даже в фуражке был, и с нормальной улыбкой.

Но пучеглазые смутили.

Встречающие непроизвольно отступив, расширили полуокружность. С опаской уже ожидали появление президента. Нигде раньше и не слыхали, и не видали, что бы у него была такая странная охрана, вернее, извините, свита… Может, теперь так положено, так принято? Встречающая толпа из детей и стариков, тревожно переглядывались, готовые, если удастся, тут же – ноги в руки – и айда куда подальше… Смыться или исчезнуть, что одно и то же. Ведь, и издали можно президенту ручкой помахать, верно? Не обязательно же на глаза лезть. Не кино это, и не фотография на память.

Когда наспех собранный местный духовой оркестр – ну, так, случай-то какой! – еле дыша, издалека празднично сверкая инструментами, как и улыбками, спотыкаясь и отдуваясь добежал-таки, подбежал, вместе с гармошечницей Дарьей Глебовной, Петром Зиминым, Прониным, Матвеем Звягинцевым и встав в музыкальную позу взял инструменты наизготовку, из открывшейся двери по выскользнувшей лестнице, торжественно, не спеша, значит, вышли… Иёо моё!.. А вот и не президент!.. То ли космонавты, то ли акванавты… Потому что наглухо в скафандрах. С космическими ученьями, наверное, к нам. К нам?.. И не марсиане, как раньше показалось… Или люди, либо роботы. Все в костюмах глубокой химической защиты. С ног, до головы. Сами неуклюжие, но точно на двух ногах, одной этой… что у людей на плечах, но с очками-фарами, двумя манипуляторами – там, где должны быть руки, – с разными приборами через плечо и за спинами, с микрофонами, или что там, на длинных прутиках-указках.