Терпение дьявола

Жандармы вошли в приемную и сказали дежурному, что хотят поговорить с директором. В холле царили тишина и покой, воздух был застоявшийся, почти затхлый. На пожелтевшей штукатурке стен не было ни плакатов, ни вывесок с указанием отделений или секторов. Ждать пришлось минут пятнадцать, при этом дежурный не предложил им ни кофе, ни стакана воды, даже улыбки не удостоил. Наконец появился человек в белом халате.

– Мне сказали, пришли жандармы… – произнес он в некотором замешательстве, протягивая руку Сеньону. – Э-э… видимо, это какое-то недоразумение…

– Мы из Отдела расследований, – подтвердила Лудивина и показала удостоверение.

– А-а. Меня сбила с толку ваша одежда – я ожидал увидеть синие униформы.

Лудивина пожала вялую ладонь, и получила в ответ легкое касание кончиками пальцев. Она терпеть не могла такую манеру приветствия – казалось, человеку в белом халате был неприятен физический контакт.

– Почему нами заинтересовался Отдел расследований? У нас тут никто не пропадал и не умирал.

Лудивина не поняла, шутка это была или нет, тем более что на лице врача она не увидела и намека на улыбку.

– Вы директор клиники?

– Я главный врач. Доктор Брюссен.

Лудивина вздрогнула. И сразу сказала себе, что это всего лишь жестокая случайность. Совпадение. Главврач – однофамилец убийцы, которого они выслеживали полтора года назад. Второй Брюссен был довольно высоким и почти облысевшим – остались жиденькие пряди, черные с сединой, то, что называется «соль с перцем». На широком носу удобно устроились очки в коричневой оправе. На вид Лудивина дала бы ему лет сорок пять.

Поскольку она молчала, Сеньон вступил в разговор:

– Мы ведем одно расследование, и нам нужен список пациентов, которые проходили лечение в вашей клинике в течение последних двух лет.

Брюссен тотчас скрестил руки на груди:

– Что за расследование? Кто подозреваемый?

– Речь идет сразу о нескольких преступлениях, совершенных психически неуравновешенными людьми.

– То есть если они побывали в нашем заведении, по-вашему, во всем виноваты их психиатры, так?

– Нет, доктор, – вмешалась Лудивина, которая наконец обрела дар речи. – Получив от вас список пациентов, мы сможем сопоставить отдельные факты и, возможно, в результате найдем виновного.

– Я так понял, преступников, о которых вы говорите, уже задержали.

– Не всех.

– Послушайте, в нашей работе главная задача – создать атмосферу доверия в общении психиатров с пациентами. Если я буду выдавать налево и направо врачебные секреты, мне придется в итоге уйти из профессии.

– Мы не требуем у вас истории болезни, – уточнил Сеньон, – только список пациентов, побывавших здесь за последние два года. Одних фамилий будет достаточно.

Брюссен не собирался уступать:

– Я не знаю, насколько законно то, о чем вы просите. Сожалею, но не могу подчиниться, просто поверив вам на слово. Приходите с судебным постановлением, с ордером, с любым документом, который снимет с меня ответственность, и тогда поговорим, но при данных обстоятельствах я не имею права удовлетворить ваше требование.

– Директор клиники на месте? – спросила Лудивина, начиная терять терпение.

Брюссен уставился на нее поверх очков. Помолчал и пожал плечами:

– Если это все, что вам нужно… – сдался он наконец, – следуйте за мной.

Главный врач повел их узкими переходами со стенами, выкрашенными желтовато-кремовой краской, затем по коричневому коридору и по сомнительно-розовому. Редкие окна, заклеенные полупрозрачной бежевой пленкой, плохо пропускали свет, зато горели все лампы под потолком. Лудивину снова удивил невероятный покой, царивший в заведении.

– Здесь всегда так тихо? – спросила она главврача.

– У нас около сотни мест, но оба крыла сейчас занимают всего шесть десятков пациентов. Те, кто находится тут добровольно, на отдыхе и реабилитации, размещены в восточном крыле. Остальным, подвергнутым принудительной госпитализации по распоряжению суда или по просьбе родственников, отведено западное.

– Ваша клиника специализируется на тяжелых случаях?

– Не совсем. Если мы у кого-то диагностируем острое психическое расстройство, немедленно переводим его в другую больницу, где есть подходящее отделение, а потом забираем, когда ему становится лучше. Однако здесь все же есть несколько буйнопомешанных, которых нам приходится держать в своем стационаре, потому что в других заведениях нет мест, если вас это интересует. Такое случается, да. Забот нам хватает.

– Трудно поверить, учитывая, насколько у вас тут спокойно. Тишь да гладь.

– У нас большая территория, а в этом здании пациенты распределены по нескольким этажам. Да и тот факт, что мы находимся в глуши, дает свои преимущества.

– Мы видели по дороге сюда старинные постройки. Очень впечатляют. Что там было раньше?