Терпение дьявола

– Пришли, говорю, – ответил Сапсан. – Больница! Ага, погоди-ка…

Он выключил фонарь, чтобы присмотреться получше. Так и есть – в глубине подвала сверху падает едва заметная полоска света. Неприкрытый люк или дверь – неважно. Главное, что свет явно уличный.

Не успев порадовать старого вора этим наблюдением, Сапсан вдруг почувствовал, что ствол «лерки» резко дернулся вниз, словно удочка, на крючок которой попалась крупная рыба. Но если рыбаку подобное ощущение было бы в радость, то сталкеру оно не понравилось. Очень не понравилось!

– Закрывай! – прокричал он, отпрянув назад.

Колода среагировал быстро, но, даже навалившись плечом на дверь, едва смог сдвинуть ее на несколько сантиметров. В темноте подвала раздался топот, и Сапсан, силясь удержать пляшущее в руках оружие, нажал на спусковой крючок. Выстрелы «в молоко» позволили выиграть пару секунд, и Колода не преминул ими воспользоваться – эхо короткой автоматной очереди сменилось лязгом захлопывающейся двери, на которой старый вор тут же щелкнул задвижками.

– Вот гаденыши! – пропыхтел Сапсан, привалившись к стене и включая фонарик. – Сколько же их там собралось?

– Кто там такой здоровый? – спросил зэк, хрипло отдуваясь. – У меня чуть пупок от натуги не развязался, пока ты шмалять не начал.

– Гуксы, – коротко ответил Сапсан, садясь на корточки. – А я уж думал, что больше…

Его слова прервал глухой удар в дверь с другой стороны. Телекинетики, вероятно, поняли, что незваные гости уходить не собираются, и потому решили нагнать на них страху.

Увидев, что Колода поспешно нагнулся к балке с явным намерением подтянуть ее обратно к порогу, сталкер успокаивающе махнул рукой:

– Оставь. Задвижку они все равно не откроют, а нам потом ее снова оттаскивать.

– Да ты толком объясни, кто это бесится! – воскликнул Колода.

– Не ори! – одернул его Сапсан. – Не поможет. Лучше представь себе грязного вонючего бомжа-коротконожку, который силой мысли поднял в воздух чугунную урну и запулил ее тебе промеж глаз. Вот это и будет гукс. У них в норах, говорят, вонь жуткая стоит, только нам с тобой, наверное, «ведьмин студень» нюх отбил. Иначе бы сразу почувствовали.

По двери снова стукнуло чем-то тяжелым. Колода нервно дернулся и спросил:

– Точно не откроют?

– Точно. Они системы запора не знают. А если бы и знали, то все равно вряд ли что-нибудь сумели – тонковата для них работа. Поднять и бросить – это да. Или вон дверь придержать. Видел, как отпустили после выстрелов? Это они на самозащиту отвлеклись, пули отводили.

– Чем дальше в лес, тем толще партизаны. – Колода зло сплюнул. – Суки! Провозимся теперь. Идеи есть?

– Есть одна. – Сапсан поднялся и вытащил из подсумка оставшуюся гранату. – Попробуем их на защите поймать. Я там успел свет заметить, значит, выход на улицу открыт. По моей команде резко дергай дверь и начинай поливать веером. Как только кину гранату, захлопывай и отбегай, чтобы не придавила. Рванет – тут же бежим и стреляем, пока не очухались. На тебе правая сторона, я левую возьму. Секунд десять у нас будет.

– Стремная какая-то идея. А они ее нам обратно не закинут?

– Будешь стрелять без передышки – не успеют.

Сапсан, хоть и ответил уверенно, на самом деле к такому повороту все же готовился. Если с закрытием двери промедлить, и граната вылетит обратно в туннель, то превращение двух кладоискателей в решето будет весьма вероятным. А вот гуксов осколки вряд ли посекут серьезно – телекинетическое поле и собственный жир придутся им весьма кстати. Поэтому расчет сталкера был на неожиданность взрыва, после которого через оглушенных мутантов можно пойти напролом. Знать бы еще и численность карликов, чтобы не вышло неожиданностей, когда отбиваешься от двоих, а пятеро тебе стол на голову водружают. Хоть бы сработало! Должно сработать…

Снова грохнуло.

– Ну? – спросил Колода, держась за верхнюю задвижку.

– Когда нижнюю откроешь, не вставай, чтоб мне не загораживать. – Сапсан выдернул кольцо чеки, приготовив гранату к броску. – Давай!

Зэк кивнул.

Тянуть за ручку не пришлось. Как только Колода отодвинул вторую задвижку, дверь, чуть не сбив его с ног, отворилась сама, гулко ударившись о двутавр. Темноту подвала прорезал свет сталкерского фонаря.

Четверо отвратительно жирных коротышек, каждый ростом по пояс обычному человеку, стояли полукругом метрах в пяти от входа. Грязнющие лохмотья едва прикрывали их блестевшие потом и какими-то зеленовато-коричневыми потеками тела, а головы – усеянные огромными бородавками и застарелыми язвами мятые оковалки с почти неразличимыми щелочками глаз – синхронно покачивались, как у китайских болванчиков. Громкое сиплое шипение, вырывающееся из обрюзгших губ подвальных обитателей, довершало жуткое зрелище.

Затрещал, безостановочно харкая огнем, автомат – старый вор четко следовал инструкции. Втянув головы в плечи, карлики заслонили свои уродливые лица широкими ладонями и отклонились назад, словно под тяжестью обрушившегося на них шквала пуль.