Терпение (СИ)

Надежда не сильно переживала за Любку. Так получилось, что она вообще из всех своих детей любила одного Пашку. Не первенца Андрея – на него времени не было. Не пользовались ее особым расположением и дочки – ни старшая веселушка Любка, ни младшая Нюрка. Пашка из всех был самый незаметный, немногословный, терпеливый, и самое главное – меньше всех был похож на своего отца. Не то, чтобы Надежда не любила мужа, замуж она выходила по любви. Но слава про ее жениха Юрку уже тогда ходила дурная. Уж очень охоч он был до женского пола. И было-то ему всего восемнадцать, а в деревне уже поговаривали, что видели его и девицами, и с замужними. А потом кто-то в чьем-то ребенке угадывал Юркины черты, так и до сих пор ведется. У самого дети уже взрослые, а все не успокоится.

          Надежда часто вспоминала, как Юрка неожиданно для всех объявил ее своей невестой, после чего  она пару месяцев походила королевной по деревне. Подруги отговаривали ее от такого замужества, пугали плохой жизнью. Но мать рассудила по-своему.

          - Будешь при муже жить, кусок хлеба будет, а так -  помру, что тебе останется? Хата косая, да сестра малая.

          Отца Надежда почти не помнит, он умер от какой-то болезни, когда ей было четыре года. В памяти остались только его большие, сильные руки, да глубокие зеленые глаза. Когда он умер, жить было тяжело, мать пропадала на колхозных полях, приходила – валилась с ног. Неожиданно, годам к четырнадцати, Надежда обнаружила, что мать ее еще молодая и красивая, в доме стали появляться дороги угощения, у матери – новые платья, даже Наде перепали туфельки, а вслед за этим – сестренка. Надя так и не узнала, кто был ее отец, она была болезненная, и умерла рано. Мужчин в доме не было, сама по себе Надя была не очень общительна, так что когда подошло время замужества, она практически ничего о противоположном поле не знала, поэтому Юркиных похождений не боялась совершенно. А потом еже чего было горевать – что сделано, то сделано…

***

          Андрей, старший сын Надежды, был женат уже третий год. И как ему было не жениться, если Юлька ему прохода не давала. Теперь уже родила ему двоих мальцев-погодок, и никуда не денешься. Вообще-то, Юлька нравилась Надежде – верная, преданная, Андрюху любит. Но вот какая-то она правильная слишком, что ли. Как в укор всем. Когда вторым забеременела, Надежда ей советовала аборт делать, куда их плодить-то, но сноха – ни в какую. Не могу, говорит. Жалко ей. Там и жалеть-то еще некого, а ей жалко… Первенец их был в Юльку, такой же чернявый, кареглазый, а второй уродился в бабку Надю – рыжеватый сероглазик.… Как две капли воды они с бабкой похожи, так, что даже Юлька разрешила назвать его, как Надежде хочется. И она пожелала, чтобы второй внук был Федором. Старшего звали Егором.

          Юлька родилась и выросла в Твери, в Прямухино у них был дом, доставшийся то ли от сестры бабки, то ли от брата деда. Она сама не помнит. Приезжали они сюда семьей летом, купались, отдыхали, загорали. А Юлька тем временем все сильней влюблялась в деревню, а потом и в Андрея. Последнему льстило ее внимание. Юлька была девчонка красивая. К  тому же любила по-настоящему,  не так, как другие девчонки, а искренне, не требуя ответных чувств. Так получилось, что именно такой любви и ответил Андрей, хотя в поклонницах особого недостатка не знал. Но Юля среди всех была не только красавица, она своим тихим голосом, карим взглядом, доброй улыбкой и еще трогательным, чистым отношением к жизни покорила Андрея так, что он, не сомневаясь, женился на ней. Потом один за другим родились мальчишки. И Андрей, никогда раньше не думавший о большой семье, ни разу не пожалел, что так все получилось. Жалел только Юлю, что ей тяжело одной с двумя, пока он в городе на заработках, хотя она и не жаловалась. Переживала только, что не успевает ничего…

          Андрей часто вспоминал день, когда Юльку с Егором привезли из роддома ее родители  тот дом, который раньше им служил дачей. Маленького Егорку развернули, и он всех очаровал своими тоненькими ручками, ясными глазками, нежными губками бантиком. Андрей трепетно прижал его к себе и ощутил тепло живого тельца и сладкий молочный запах. Он помнил этот запах, когда родилась его младшая сестренка Нюрка, он был уже большой, так что приходилось и нянчиться с ней. Запах был похож, но вызывал он совсем другое чувство.… Потом Егора снова запеленали, покормили, уложили спать, а взрослые пошли на кухню. Здесь отец Юли положил на плечо Андрею руку и тихо сказал: «Хватит вам тут обретаться, поехали к нам в Тверь!». Сказал тихо, но все тут же замерли – Юлька, уставшая и счастливая, мама, хлопотавшая у стола, теща, напутствовавшая дочку, Любка, в дверную щелку подглядывавшая за спящим Егоркой.

          - Почему? – спросил Андрей.

          - А потому что нечего здесь с ребенком... Ни условий, ни работы, ни кола, ни двора…

          - Ну, двор-то есть….  Работа тоже у меня есть…

          - Андрюша, ну какой это двор… - мягко проговорила теща. – А ребенку тепло нужно, уют… Врачи…

          - Да… - поддержал тесть. – И Юле нужна помощь…

          - Евгений Николаич, мы здесь будем жить. – Твердо сказал Андрей.