Терпение (СИ)

          - Чего-то говорят, у вас Андрюха пропал? – спросила она с порога.

          - Прикинь, пропал куда-то… Даже подуть нечего, не пьет по бабам не гуляет. Куда он мог деться?

          - Ну, знаешь, всякое случается, - Ася устало облокотилась на прилавок. – Может, и загулял… Кто его знает?

          - Слушай, - устало проговорила Любка. – Пошли к нам, устала я от этого магаза…

          - Не, Любк, я домой тоже пойду,… сегодня денек такой был, чего-то тоже устала…

          Ася, как и Любка, осталась после школы в Прямухино, правда один год отучилась в Торжке в педучилище, но на большее ее не хватило, она все бросила, вернулась в деревню и теперь работала нянечкой в детском саду.

          - Я вообще чего приходила-то… - сказала Ася уже на улице. – Ты Роську-то видела?

          - Ну видела… - угрюмо ответила Любка, спускаясь с магазинного крыльца.

          - И чего?

          - А чего там… - махнула Любка, - Как всегда…

          - Ладно. Я думала, может, не видела ты его. Разберетесь как-нибудь…

          - Да не в чем нам разбираться, похоже…

          - Поживем-увидим, - пожала плечами Ася.

          Дома была только Нюрка с сыновьями Андрея.

          - А где все? – спросила Любка, раздеваясь.

          - Мамка у Юльки, батя не знаю где.

          - Ясно, вы тут ели чего?

          - Ели.

          Любка только успела достать из холодильника кастрюлю с борщом, как в дверь постучали.

          - Блин, кто там еще… - недовольно проворчала она.

Это был Роська.

          - Чего ты все бродишь? – как можно спокойней спросила она.

          - Да вот… - Роська пожал плечами. – Пришел, меня же мамка твоя на чай звала.

          - Дак нету ее…

          - Ого, Нюрка, ты, что ли? – удивился Роська, увидев младшую сестру Любки.

          - Ну я… - засмущалась Нюрка.

          - Ни фига себе… Растешь!

          - Чего бы ей не расти? – проворчала Любка.

          - А там у вас кто? – спросил Роська про ребячьи голоса, доносившиеся из комнаты.

          - Спиногрызы Андрюхины, - ответила Люба.

          - А, значит, младших скучили?

          Любка пожала плечами.

          Нюрка ушла в комнату и Любка с Роськой стояли посреди кухни, и оба не знали, что говорить и делать дальше.

          - Борщ будешь? – наконец ожила Любка.

          -Буду! – улыбнулся Роська. – Я по борщу соскучился ужас как. И по тебе тоже…

          Сердце в груди у Любки чуть не выскочило от такого признания.

          Но поесть они так и не успели. Потому что пришел отец и сказал, что Андрея нашли.

***

          Как показала экспертиза, у Андрея Семенова, молодого и как всем казалось здорового парня, случился инсульт, когда он шел к своему другу в Мытницы. Может быть, он и остался бы жив, если бы в этот вечер не было сильного мороза…

          Юлька замерла этой зимой. Не умерла, нет, умер ее муж… Но душой углубилась в сон, похожий на летаргический. Она безучастно, почти с испугом наблюдала за тем, что происходит вокруг нее, но ни в чем не принимала участие. После похорон Андрея ее родители, естественно, пытались вывезти ее с сыновьями в Тверь, но Юля ни в какую не хотела уезжать.

          И вот тут появился Пашка. Он приезжал на похороны брата, потом еще на неделю уехал, а после пришел к Юльке. Он зашел к ней по-свойски, не стучась, наполнив избу морозным воздухом. Юля как-то испуганно смотрела на него, вжавшись в стену – Пашка казался ей огромным медведем, от которого она не знала, чего и ожидать. Павел, видимо, догадался о такой реакции, поэтому его решительность как ветром сдуло, и он замялся посреди кухни.

          - Эта… - протянул он, стягивая шапку, - ты не бойся… я по делу…

          Юля продолжала молча сверлить его глазами. Павел нерешительно сделал шаг к столу и снова остановился.

          - Дак вот же я… - вдруг спохватился он и вытащил из кармана скомканный пакет, который сначала протянул Юле, но потом передумал и положил его на стол.

          - Чего это? – тихо спросила Юля.

          - Да это вам. С пацанами… - Павел, наконец, улыбнулся. – Я потом еще привезу…

          Юля развернула пакет. Там были деньги.

          - Ты что, Паш? Я не могу взять это…

          - Чего это не можешь? – оживился Паша. – Бери… На что вам жить-то… Я еще привезу, мне-то хватает, а вы-то не чужие… Кому мне их давать-то? Девкам что ли?

          Юля молчала. Паша увидел у нее на глазах слезы.

          - Да ты че? – удивился он. – Не надо вот. Ты лучше мне скажи, что может купить в городе надо? Я завтра поеду, а на выходных привезу.

          - Спасибо тебе.… Не надо ничего… - Юля закрыла лицо руками. – Пока ничего…

***

          Любка тоже сильно переживала смерть брата. Она впервые так близко увидела все, что связано со смертью, с похоронами. Никогда раньше даже и мысли о смерти не было у нее в голове, но теперь она чувствовала, что прежней беспечности уже не будет, все теперь будет по-другому – и дома, и за порогом. Какая-то смутная тревога постепенно уступила место тихой скорби, причем не столько по Андрею, сколько по себе. Как будто тем морозным днем, когда отец сообщил ей о смерти брата, она узнала какую-то тайну, хранившуюся в душе, тайну о ней самой и ее жизни.

          Роська стал часто приезжать на выходные в деревню, но с Любкой поговорить никак не получалось. Казалось, она избегала его. Отчасти это так и было. На выходные она старалась уйти к Юльке, или наоборот просилась работать в магазине не в свою смену, одним словом она знала, что с Роськой нужно поговорить, но почему-то его боялась.

          Но Роська подкараулил ее в магазине перед закрытием, когда там уже никого не было.