Терпение (СИ)

          - Нет, ты послушай меня…

          - Нет, - перебил Андрей. – Это вы меня послушайте.… Мы здесь будем жить! Потому что я так решил. Если вам дом нужен, мы найдем другое жилье.… Но отсюда не уедем. Все. Не обсуждается…

          - Хорошо… живите, раз так… дом нам не нужен,…  считайте подарком… - медленно проговорил тесть, и махнул рукой на жену, которая пыталась возразить.

«2»

Больше всего Надежду волновала судьба Пашки. Она, то искала ему невесту, то вдруг понимала, что ни одна на свете девушка не должна его забирать себе. Как могла, оберегала его от армии. Но «покосив» от службы пару лет, Пашка сам пошел в военкомат. К его службе в армии мать отнеслась, как к тюремному сроку или войне. Переживала страшно. Отвлекалась с внуками, жалела, что не назвала младшего Пашкой. Впрочем, вряд ли кто-то смог бы заменить ей любимого сына. Все ее дети рано или поздно задавались вопросом – а почему мама так выделяет брата Пашу и почему именно его, но никто до ответа так и не дошел. Да и сама  Надежда не могла себе объяснить этого, скорее всего, просто Паша был не похож на мужа. И все.

          Через два года Паша вернулся из армии взрослым, сильным, жестким и каким-то чужим. Отбыл как наказание неделю дома, потерпел мамины ухаживания, всеобщее удивление, и уехал в Торжок. Собрал сумку, велел Нюрке передать матери, что уезжает работать и ушел из дома. Надежда в панике пробегала по друзьям, одноклассникам, дачникам, ездила даже в Торжок, но никто не видел, не знал, где теперь ее сын и чем занимается. Он появился только зимой. Но его появление затмило другое событие.

          Эта зима выдалась на редкость холодной. Газа в то время в Прямухино еще не было, и печи топили по два раза в день, а то и целыми днями. По ночам как-то особенно ожесточенно выли волки, приближаясь ко дворам. В одну из таких ночей младшая дочь Надежды Нюрка разбила зеркало, много лет висевшее над умывальником. И когда рано утром к ним постучалась Юлька, Надежда сразу поняла – разбить зеркало плохая примета.

          - Андрей не у вас? – тревожно спросила Юля.

          - Чего бы ему у нас быть? Может в город уехал?

          - Да нет… - Юля прислонилась к косяку и закрыла лицо руками. – Не могу даже и представить, куда он делся.

          - И давно его нет? – равнодушно спросила Любка.

          - Да он вчера ушел, не знаю точно, вроде как к вам собирался…

          - Это что же… - проговорила Надежда. – И ночью не появился?

          Юля только покачала головой и заплакала.

          - Ну-ну… - Любка обняла Юлю, – погоди ты реветь-то.… Может, выпил где, да и заснул.

          - Ту, чего ты говоришь-то?- махнула не нее рукой мама. – Когда это он так напивался?

          - А чего делать-то?

          - Он говорил, что вроде как Роська должен был приехать… Может он в Мытницах у него?

          - Ну-ка, Любка, давай в Мытницы шуруй! – скомандовала мама.

          - Мам! – у Любки и так уже руки затряслись, как о Роське речь зашла.

          - Давай, сказала тебе!

          - Любка – вдруг появился отец. – Чтобы одна нога там, другая – здесь!

          - Ну, все… обложили… - буркнула Любка, но спорить было уже бесполезно.

          Она быстро оделась и помчалась в Мытницы. Прошло больше двух лет, как Роська, сбежав с собственной свадьбы, уехал в Тверь. От Андрея Любка знала про его жизнь в Твери, про то, что девушки у него по-прежнему не было, что про Любку он у ее брата регулярно спрашивал, но сам так и не появился в деревне ни разу. Такая у него была обида на мать.

          Сердце замерло в груди, когда Любка поднималась на крыльцо Гавриловых. Она постояла какое-то время у двери, потом тихо постучала. Тишина.

          - Пусть откроет Роська… - прошептала она и постучала сильней.

          Кто-то в доме затопал. Любка постучала еще. Дверь открыла тетка Ира, мать Роськи.

          - Здрасьте… - разочарованно и вместе с тем с внутренним облегчением буркнула Любка.

          - Ты? – как-то испуганно удивилась тетка Ира.

          - Роська дома?

          - Чего? – несмотря на мороз и на то, что одета была по-домашнему легко, тетка Ира решительно переступила порог на крыльцо и закрыла за собой дверь. – Чего тебе еще надо? Только приехал, уже примчалась… Тебе медом намазано, что ль?

          - Мне надо…

          - Ой, Любка, иди ты… Ромке надо будет, он сам придет... Да и спит он…

          - Да не надо мне Ромка ваш… - разозлилась Любка. – У меня брат пропал, родители к вам послали, спросить, может он, что знает про него…

          - Проходи… - сухо буркнула Ирина, пропуская Любку в избу.

          Любка еще не переступила порога, как уже увидела Роську. Он стоял заспанный почти у самой двери, очевидно ожидая, с каким гостем придет мать. Любку он никак не ожидал увидеть.

          - Привет… - шепнула Любка.

          - Ну здравствуй, если не шутишь…

          - Я по делу…

          - Да уж понятно, что не чай пить…

          Тетка Ира стояла за спиной Любки, и той казалось, что при любом неверном движении мать Роськи просто выкинет ее из дома как котенка.

          - Роськ, к тебе Андрюха наш вчера не приходил?

          - Нет… Должен был вроде зайти, но не появился… А чего?

          - Да вот ты понимаешь, к нам Юлька сегодня прибежала, плачет, говорит, Андрюха вечером ушел куда-то, вроде как к тебе, а домой до сих пор не пришел…

          - Не знаю… - пожал плечами Роська.

          - Запил, может? – предположила тетка Ира.

          - Он не пьет. – Роська не отрывал глаз от Любки. – И что же, ночью не было получается его?