Terra Mirus. Тебе не кажется

— Я — фейри, — тихо сказала Июлия. — Вся моя сила — заемная, а то и украденная у тех, кто находился ко мне слишком близко. Вот цена моего прогресса.

И тихо заплакала, уткнувшись лбом в край одеяла. Витт кинулся ее успокаивать, но девушка тут же отшатнулась от его протянутой руки.

— Не трогай меня! Вдруг я и у тебя… возьму? — всхлипнула она, вжавшись в кресло.

— У меня нечего брать, — улыбнулся худенький дворф, садясь рядом. — Думаешь, я до сих пор не догадался, кто ты на самом деле? Мы долго жили в стране, где фейри почитали как мелких божков, оставляя им жертвы, где масло с медом и хлебом, а где и зарезанного ягненка. Знаю я особенности питания вашего вида, и тебе нечего стыдиться.

— Нечего стыдиться? — вскинулась Июлия. — Да я такая же, как белобрысые! Слышал же, что Рик передал ребятам? Нефилимы жрут саму сущность человека, его разум и душу, а ищейки доедают телесную оболочку. Чем я лучше? Мне Гелиос по доброте душевной помочь решил, лекарство отдал, которое у них последнее, а я его чем отблагодарила? Тем, что жизнеогня без спросу отхапала и тем самым свою силу прокачала?

— Думаешь, он тоже не понял, кто ты? — многозначительно поднял брови Витт.

Июлия растерянно замолчала.

— И ты разве не замечала, что остальные соколы радом с тобой долго не находятся? — подтвердил ее мысли дворф. — Безо всякого страха или опасения, без брезгливости, просто на всякий случай.

— А Гелиос почему не боится?

— А он щедрый парень, ты не заметила? — невольно хихикнул Витт. — Рассказывал мне как-то про девчонок своих, которых чем только не одаривал в период ухаживания и после, чтобы не сердились и не мстили. Кому камней драгоценных отсыплет, кому золотых браслетов, кому пегаса вороного…

— А кому магии с куском души, еще и кровушки на сдачу, берите, не жалко, — мрачно закончила Июлия. — Ты не сравнивай тряпки с побрякушками и собственное здоровье!

— Видимо, для него это равноценные вещи, — пожал плечами Витт. — У него много всяческого ресурса, он и делится с теми, кто ему нравится. Это ты хотя бы не станешь отрицать?

— Не знаю, — Июлия невольно покраснела. — Ведет-то он себя с девчонками по-прежнему гадко… Не считая сегодняшнего дня. Но он также спасал бы кого угодно из нас!

— Может, и спасал бы. Но жизнеогнем вряд ли делился. Я бы понял еще, если бы он девиц своих питал, из числа тех, с кем делил постель. Но у вас ведь ничего не было?

— Ты с ума сошел? — возмутилась фея. — Я что, рехнулась, с бабником связываться, на котором пробу ставить негде? Наслышана я о его похождениях от ребят!

— Однако энергию его ты пользуешь, не брезгуешь. Значит, и сам он тебе не противен?

Июлия пристыженно засопела. Возразить было нечего, разумом она понимала, что от Гелиоса стоит держаться подальше, но в делах сердечных разве он помощник? Нет, о любви и даже о влюбленности не шло и речи, но ведь действительно красивый и обаятельный, еще и заботливый, как оказалось. Бегающих за ним девок прекрасно можно понять.

— А своей способности не стыдись, ее ведь и в обратную сторону можно повернуть. Ты не думала о том, как появилась на свет?

Девушка покачала головой.

— Я пока даже до конца не осознала, что я такое…

— Твои прадед или прабабка полюбили человека и приблизили его к себе, наделив частью силы. Без нее человеческая женщина благополучно не разродится ребенком от возлюбленного из рода фей, а мужчина не сможет даже зачать дитя своей волшебной спутнице. Этот дар растет из отношений, возникших в свое время на глубоком и взаимном чувстве, — с улыбкой вздохнул Витт. — Твой предок из Веселого народца питал человеческого партнера своим здоровьем, сделав его почти бессмертным и неуязвимым. Иначе тебя бы на свете не было. Вы можете не только брать, но и отдавать энергию тому, кем дорожите. Не ругай свой дар, береги его.

Июлия слушала, будто громом пораженная.

— Моя бабушка по папе прожила почти сто двадцать лет, невзирая на войны, голод, тяжелую работу и лишения, — вдруг вспомнила она. — А погибла пятьдесят лет назад от неведомой бактериальной инфекции. Это что же получается, она и есть потомок фейри?

— Скорее всего. Ты много знаешь людей, способных прожить больше столетия? — хитро подмигнул дворф.

Девушка помолчала, наблюдая за бабочками, потихоньку становившимися в свете лампы полупрозрачными.

— А с Гелиосом поговори, если совсем невмоготу станет, повинись в содеянном. Но помни, что он может дать ответ в своем репертуаре, от которого уши завянут. Потом со стыда на месте сгоришь.

— Как-нибудь переживу, — хмыкнула фея. — Дам в лоб, в конце концов, волшебный пендаль тоже вряд ли ему повредит…

Снаружи раздался топот, затем распахнулась дверь, и появился Артур с огромным фонарем в руках, непривычно взволнованный, аж подпрыгивающий на месте.

— Ребята вернулись! — заорал он с порога. — Целые и невредимые!

* * *

Широкая койка в наспех оборудованном больничном отсеке казалась удобнее роскошной королевской постели. Рик лежал, вытянув ноги, и глубоко дышал, пока Рагнар с сосредоточенным видом прощупывал пальцами его грудную клетку.