Террариум

Такси остановилось у 9-этажного панельного дома, не успели и трех шагов сделать к двери парадного, как с визгом ударила по тормозам черная “Ауди”, из нее выпрыгнули бодигарды и бросились к нему – углядели-таки, куда он поехал, и ринулись вдогонку; девицы приняли внезапно появившихся двух дюжих молодцов на свой счет и взроптали: “Нет, групповуху устраивать не желаем, субботник только для одного, а эти орлы пускай во дворе подождут”. Девицы привели клона в квартиру, которую, похоже, снимали, не очень опрятную, с потертой светлой кожаной мебелью и устоявшимся запахом парфюма; быстро накрыли на стол: колбаса, сыр, фрукты, пирожные, коньяк, видно, приготовили все заранее, для клона или другого любителя острых ощущений – и, видя некоторую растерянность гостя, шарившего взглядом по стенам и потолку, правильно поняли причину его беспокойства: “Не боись, камер нет, никто тебя голого не зафиксирует, нам это по барабану, мы в такие игры не играем, мы из другого профсоюза…” – почему-то он им поверил.

Через полчаса началось самое главное – клон, обрадованный и возбужденный внезапно обломившейся халявой, уже нисколько не сомневался в разумности своего порыва поехать с девицами, а не послать их по известному адресу; Алена и Кристина и впрямь оказались искусницами и вытворяли с ним такое, что он только диву давался, откуда брались у него силы, но и силы оказались на исходе второго часа; охранники дважды звонили по мобильнику, интересовались, все ли с шефом в порядке, он, умеряя задышливость, отвечал, что все о’кей и просил еще немного подождать; наконец, предмет вожделений боевых подруг свернулся улиткой и не подавал признаков жизни, несмотря на все ухищрения; клон сполоснулся в душе, оделся и распрощался, получив комплимент: “А ты ничего, крепенький, не посрамил памяти ВВП…” Девицы заставили его напоследок сфотографироваться с каждой из них и втроем, поставив аппарат на автомат, он не смог отказать в их вполне объяснимом желании, хотя на его месте мало кто согласился бы – зачем оставлять компромат, впрочем, на его месте никто другой очутиться не мог – для этого требовалось быть клоном человека, которого сейчас поминали либо с энтузиазмом, либо с ненавистью. Такая вот вышла история…

Пройдет время, все перемелется, из муки свежего помола испекут пироги с начинкой из лжи и правды, чего будет больше, никто не узнает до тех пор, пока не появятся дотошные историки с неопровержимыми фактами в руках, и наверняка станут изучать биографию клона, игравшего в смутные месяцы после гибели ВВП весьма заметную роль; а пока любители копаться в чужих жизнях обозначили пунктиром линии его судьбы: родился в городе Равенске в часе езды на электричке от столицы, служил в армии, потом охранником у молодого борзого бизнесмена, того застрелили, поболтался без дела и был принят в службу безопасности частного банка, заочно учился в институте, продвигался по карьерной лестнице – но это лишь вешки, засеки на стволе, не затрагивающие деталей, а в них-то самый смак. Как бы там ни было, когда все перемелется и мы сможем по достоинству оценить обнаруженное копушами-историками, то, вполне возможно, удивимся тусклости, заурядности, обыденности биографии этого человека без намека на искорку какого-нибудь таланта, озарявшую потемки его души – все выглядело серо, блекло, буднично, впрочем, по некоторым поступкам вполне можно будет судить о наклонностях и свойствах его натуры, но эти наклонности и свойства лишь оттенят общий безрадостный фон; и тут же сам собой возникнет вопрос: а у того, чьим клоном по прихоти природы является упоминаемый персонаж повествования, у того присутствовала ли искорка божья, отличавшая его в детстве от тысяч ему подобных заполошных пацанов города на болотах: гонял крыс в угрюмом подъезде, казнил несчастную утку, бил палкой ужа, учился без особого рвенья…; может, недюжинные, скрытые от глаз яркие способности проявились позже, во взрослой самостоятельной жизни – но в чем, где, как, неужто в скучном, бесполезном, бездарном пребывании на секретной службе в Гансонии… а превратившись в ВВП, какими изящными всплесками ума и мудрыми, человеколюбивыми решениями он нас потряс? То-то и оно: наделенные талантами не идут во власть, она им противопоказана, как мороженое при ангине, так стоит ли сетовать на бесцветность клона – копия не может превзойти оригинал, на то она и копия; возможно, в начале пути все будущие Властелины, еще до перерождения в тиранов и преступников, ничем ярким и светлым не запоминаются, а скорее несут черты скрытого уродства и всевозможных отклонений, это уже потом им придумываются подвиги и геройство, разве что некоторые королевские и царские отпрыски иные, все-таки голубая кровь, и то как на них посмотреть – уродства и убожества и в них хватает.