Территория Альфы

Я всегда старался, как мог, защитить свою дочь. Может, поэтому так и не решился на брак с другой женщиной, оттягивал этот шаг до момента совершеннолетия своего ребёнка.

Боялся: а вдруг причиню ей боль, после которой она долго не сможет прийти в себя. И она возненавидит меня, сделает эту ненависть ко мне главной темой своей жизни, в итоге получая удовлетворение не от самой жизни, а от того, насколько, как и в чём будет выражена ко мне её неприязнь.

– Ты когда вернёшься в Москву?

– Точно не знаю.

– Как это? Мы же планировали, что ты полетишь со мной в Австрию.

– Я не могу. Я записалась волонтёром социальной службы.

– Ты с ума сошла! Тебе же всего четырнадцать!

– Да, с четырнадцати уже можно. Я останусь здесь ещё на неделю.

– Но я же просил тебя этого не делать. Хотел время с тобой провести.

– Да, я понимаю. Но так надо.

– Кому?

– Ну… так надо.

– Чёрт! А мама знает?

– Да.

– И что она сказала?

– Сказала, что у меня есть право делать выбор.

– Ясно…

– Да, она собирается прилететь в Лондон через несколько дней. Побудет здесь, пока я пройду практику.

– А потом?

– Потом мы вместе вернёмся в Москву.

– Значит, ты не летишь со мной в Австрию?

– На этот раз нет. Может, как-нибудь в другой раз…

Сколько раз она захочет намеренно досадить мне? Один, два, десять? Какими будут её решения? Выйти замуж не там, не так и не за того? Выбрать для бизнеса стратегически неверный город, потому что у неё есть право делать выбор? Игнорировать мои связи, мои советы?

И что я должен делать в этом случае, чтобы не подтолкнуть её к серьёзным ошибкам? Молчать? А что если моё молчание она примет за равнодушие? И запутается окончательно.

Она же, в свою очередь, сама, не зная этого, надолго отбила во мне всякое желание иметь других детей от других женщин.

Я боялся, что те, другие, новые дети, окажутся не такими качественными, как моя первая дочь. Но я, в силу новых обстоятельств, буду вынужден проводить время с ними, пытаться наполнить их доступными мне ресурсами, чтобы и они излучали это магическое сияние.

А если этого не случится, буду злиться и раздражаться на них, испытывая при этом муки совести перед той, у которой это есть в избытке.

Говорил ли я ей о том, как сильно люблю её? Возможно, да.

Но этого никогда недостаточно, чтобы утешить душу своего ребёнка.

Совершенно незаметна та грань, за которой ты для дочери из всемогущего Деда Мороза превращаешься в нелепого искателя сомнительных приключений.

Моя определённая репутация в семье не позволила найти ответы на какие-то вопросы.

Так я никогда не узнаю, увеличила ли Тамара дистанцию между мной и дочкой. Или приложила все силы, чтобы сделать её максимально короткой.

Мать и дочь до определённого момента являются самыми близкими людьми. Мне кажется, близость и доверие матери и дочери как раз начинаются от первых месячных второй. Тогда, когда у девочки происходит полное отождествление себя с женщиной-матерью.

Знать слабости друг друга полезно, пока старшая женщина опекает младшую, а младшая в этом нуждается и с этим согласна. Такая забота и уместна, и трогательна. Наверное, именно в этот период обе испытывают максимальное единение.

Но бывает очень часто, что их отношения разрываются. Когда дочь понимает, что она такая же женщина, как и её мать, абсолютно готовая к спариванию. Готовая на всё во имя теперь уже своего будущего. И вот здесь происходит разрыв; особенно болезненный, если мать не готова признать право своей дочери на любые решения.

Женщины, они по отношению к себе подобным ещё те суки. И неважно, мать или не мать. Отец может быть стабилизатором в отношениях матери и дочери на какой-то период времени.

Адекватная мать, как правило, не должна участвовать в интимной жизни своей дочери. Научить девочку ориентироваться во внешнем мире, разбираться в женских хитростях и при этом запретить себе «заходить» в спальню дочери и советами реализовывать всё нереализованное в своей жизни – вот что значит адекватная мать. Она – та пристань, к которой бегут потом. И то – до определённого момента.

– Ой, что это? Новый аромат Марк Джейкобс?! Ты купила новые духи?

– Да.

– Ой, какая прелесть! Какой запах! Мам, а мне можно будет ими пользоваться?

– Это взрослый аромат. Для взрослой женщины. У тебя своих полно, вон, вся тумбочка заставлена.

– Ой, но это же новые. Они уже мои любимые.

– Понюхай и поставь. Духи – это как предметы личной гигиены. Ими лучше ни с кем не делиться.

– И даже с дочкой?

– Ну я же говорю – личная гигиена. Ты же не просишь мою зубную щётку, чтобы чистить зубы.

– Но это другое.

– По-твоему – другое, а по-моему – тоже самое.

– А Яне мама всегда разрешает пользоваться её духами.

– Только сама Янина мама не в курсе своего разрешения. Ты же, наверное, тоже без спросу берёшь мои духи?

– Нет-нет, я нет… А ты знаешь, что Яна больше не ходит в нашу школу?

– Знаю. Её перевели туда, где со средней школы начинается подготовка к поступлению в мединститут.

– О-о! Похоже, Яна не в курсе, что будет врачом. Надо ей сообщить об этом. А то она всё в Газпром собиралась.

– Кем?

– Не знаю. Говорила, что там много разной работы.