Территория без возврата

Сжав челюсти, страшась того, что может увидеть, Алекс перевернул человека на спину. И тут же, увидев лицо лежащего, отпрянул, не сдержав крика. Вскочил на ноги, не в силах отвести взгляда от мертвеца.

Лицо было белое, застывшее, искаженное, рот раззявлен в немом крике, глаза вытаращены. Но пугала не маска смерти, а то, насколько безобразен был несчастный.

Никогда прежде Алексу не приходилось видеть таких лиц, он вообще не подозревал, что подобное уродство существует в природе. В его прежней реальности люди по большей части были красивы благодаря пластике. В новом времени Алексу встречалось много несимпатичных людей, но этот мужчина был не просто некрасив.

Когда Алекс поворачивал тело, с головы покойного свалилось кепи. Выяснилось, что человек был абсолютно лыс, а череп у него бугристый, как картофелина. Лицо было маленькое, обезьянье, и половину его занимал низкий лоб. Широкие, тяжелые надбровные дуги, приплюснутый нос с вывернутыми ноздрями, жабий рот с крупными зубами. Глаза были глубоко утоплены в глазницы и почти лишены ресниц.

Алекс встал и попятился. Смотреть на мертвеца было жутко, и в то же время он вызывал острое сочувствие, странно граничащее с неприязнью. Поняв, что не сумеет дознаться, кто перед ним и что произошло когда-то в этой комнате, Алекс счел за благо уйти отсюда.

— Кто бы ты ни был, покойся с миром, — пробормотал Алекс и поспешил к Порталу.

Все еще под впечатлением от увиденного, он вошел в очередную проекцию и не сразу понял, что очутился в аду.

Ему открылось огромное пространство: Алекс сразу понял, что нет ему предела. Однажды, когда ездил маленьким с родителями в морской круиз — настоящий, не в заказанную проекцию, они с мамой вышли поутру на верхнюю палубу.

Слева, справа, спереди, сзади — везде было море. Сверкающая синь, заливающаяся за край горизонта, искристые блики на волнах, небо, соединяющееся с морем — у него дух захватило от величия и грандиозности бесконечности.

Здесь было то же самое, только это величие было куда более мрачным. Ни малейшего намека на солнечный свет — все кругом казалось белесовато-серым. Воздух был плотный, дышалось тяжело.

Бескрайняя равнина, что тянулась во все стороны, была неровной: тут и там на поверхности торчало… что-то.

Алекс не мог понять, что видит перед собой. Это было дикое, невообразимое ощущение: глаз видит, информация передается в сознание, но мозг не в состоянии ее переработать.

Он двинулся вперед, к одному из объектов, который словно бы вырастал из-под земли, и тут же понял, что идти по какой-то причине трудно.

Алекс опустил голову и в первый миг решил, что под ногами у него лед или стекло: то, по чему он шел, было прозрачным. Он инстинктивно раскинул руки в стороны, надеясь удержать равновесие. Голова закружилась — там, внизу, была бездонная глубина… или то была высота?

«Боже, что со мной? Где я?»

Мир словно постоянно переворачивался с ног на голову, земля и небо менялись местами, и невозможно было понять идешь ты, подвешен в пространстве, летишь или падаешь в пропасть. Все привычные ориентиры сместились, чтобы сделать шаг, приходилось сосредотачиваться.

Что происходило внизу? Алекс осторожно присел, опустился на колени и присмотрелся. Бездна состояла из двух слоев. Первый был прозрачным, как слеза. А ниже бурлила и клубилась густая белая масса.

И верхний, и клубящийся, как кипящее молоко, нижний слой не были пустыми. То, что медленно, переворачиваясь и покачиваясь, плавало в льдисто-прозрачной, как родниковая вода субстанции, было целым. Дома, катера, заборы, автомобили, компьютеры, шкафы, столы, кровати, картины. С крупными предметами соседствовали мелкие — украшения, книги, лампы, посуда, рамки для фотографий, фотокамеры; с неодушевленными — люди и животные.

Когда Алекс впервые заметил молодого человека в костюме и галстуке-бабочке, то ахнул и протянул руку, желая вытащить его, помочь спастись. Но рука натолкнулась на твердую поверхность. Даже нет, это была не твердь, а нечто, напоминающее мармелад — что-то пружинящее, словно бы сделанное из каучука или резины, тугое, плотное.

Мужчина плыл, как диковинная рыба, и лицо его было безмятежным. Он не страдал, не стремился выбраться наружу по губам блуждала странная полуулыбка.

«Как он там дышит?» — смятенно подумал Алекс.

Он перевел взгляд чуть дальше и увидел животных — собаку и кошку. Пушистый котяра с роскошной белой шерстью и пес. Кажется, ризеншнауцер.

Как и человек, звери не выказывали никаких признаков беспокойства: не колотили лапами, не рвались, пытаясь выбраться. Они плыли, постепенно опускаясь на нижний уровень, как и все, что их окружало. Алекс заметил это постоянное, неотвратимое движение вниз. Предметы и существа словно притягивало туда неким магнитом — и они, кружась, как осенние листья, летели в глубину.

А там… Алекс смотрел и не верил тому, что видит.