Территория без возврата

— Бери бутерброд. — Даниил придвинул к ней тарелку. — Тут один из шкафов с секретом оказался: не шкаф, а холодильник. Мясо, сыр, колбаса. Даже молоко и масло есть. Можем тут задержаться на два — три сна: свои продукты сэкономим.

Кайра вяло кивнула, продолжая думать о своем. Некоторое время они ели молча, потом Даниил встал и пошел к тумбочке, на которой стоял кофейник. Они обычно выпивал по две больших чашки, причем кофе должен быть горячим, обжигающим, и сахару побольше. Кайра подумала о том, как хорошо они изучили привычки и вкусы друг друга. Некоторые супружеские пары за всю жизнь столько о своем партнере не узнают.

Она следила за ним взглядом. В Зоне не стареешь, седины не прибавляется, но все равно казалось, что Даниил стал старше после травмы. То, что он многое пережил, читалось во взгляде, в посадке головы, в жестах, которые стали скупыми и более точными. Ее друг стал мягче, задумчивее, резкость и задиристая дерзость пропали без следа. Некоторые души страдание калечит, а вот его — облагородило.

Даниил изготовил себе протез и научился ловко передвигаться с его помощью. Поначалу было трудно, он стирал кожу в кровь, психовал и пил обезболивающее горстями, но больше никогда Кайра не замечала в нем того нежелания жить, уныния, что так напугало ее.

Со временем он смирился со своим увечьем, стал даже подшучивать над собой, и она заставляла себя поддерживать его шутки, хотя на сердце было тяжело. Кайра знала, что он не выносит жалости, не потерпит снисхождения, поэтому делала вид, будто все в порядке.

— Долить тебе?

Кайра отрицательно покачала головой, старательно, но без аппетита пережевывая бутерброд. Пить коричневую бурду не хотелось.

— Ты что-то притихла сегодня. Спала неважно?

— Снилась ерунда какая-то. Голова как чугун.

— Устали мы с тобой. Нервы на взводе.

Им пришлось долго ходить по проекциям, пока не нашлось подходящей, чтобы сделать привал. Кайра волновалась за Даниила, но тот только отмахивался: «все хорошо, я как огурчик».

— Надо тут осмотреться, вчера толком не успели.

— То, что они делают с Пространственной Зоной, плохо, губительно, — внезапно проговорила Кайра. — Это кончится катастрофой. Неужели никто не понимает?

Даже заметив перемены в Зоне, они долго не могли сообразить, в чем причина, для чего предназначены странные механизмы и строения, которые им встречались. Кайра и Даниил не встречали ни живых Обитателей, ни таких же путешественников, как они сами, зато несколько раз им встречались трупы в разрушенных неведомой силой проекциях.

Кто это? Люди или Обитатели? На покойниках была либо военная форма, либо рабочая одежда или лабораторные халаты. Причем лица часто были невообразимо уродливы.

Узнать, что происходит, не удавалось. Но потом завеса стала приоткрываться.

Сначала в одной из проекций они обнаружили некое подобие музея. Это место потрясло Кайру до глубины души: она увидела здесь себя, Саймона, Теану и всех остальных коллег. Фотографии, статьи, личные вещи, отрывки из интервью — чего здесь только не было!

Пятерку гениев (не четверку, как прежде, ибо Саймон разделил успех вместе со всеми!) всячески прославляли, им воспевали невиданные дифирамбы, об их жизни рассказывалось во всех подробностях, причем все они на момент открытия проекции-музея были живы-здоровы.

— Я была замужем за Саймоном! — не веря глазам своим, Кайра разглядывала фотографии счастливого семейства: он, она и двое детей. — Мари, боже мой! Мари!

Она кончиками пальцев гладила снимок девочки, которую знала лишь младенцем, и которую теперь видела подросшей. В душе бушевала буря: Кайра, не сдерживаясь, плакала впервые за долгое время, глядя на саму себя — молодую, яркую, довольную жизнью женщину с безмятежной улыбкой и горделивым спокойствием во взоре.

Видимо, в этой реальности не было ни болезни, ни разочарований в чувствах к Саймону, ни побега в Пространственную Зону… Но самое удивительное, здесь был Алекс.

Его портретов было больше всего. Красивое, даже слишком красивое лицо смотрел на Кайру отовсюду.

— Да он их идол! — изумленно произнес Даниил. — Кумир. Звезда.

Так оно и было. Алекс Кущевский, непонятно как оказавшийся в рядах первооткрывателей Нулевого измерения, являлся властителем дум и настоящим символом Пространственной Зоны.

— «Алекс, я тебя обожаю!» «Алекс, я хочу от тебя детей», «Как он хорош! Я люблю его»… Видела? Вся книга отзывов этой ерундой исписана!

Под стеклом лежала книга «Не#мой мир» — непревзойденный по популярности бестселлер, который написали Алекс и Линда Гиллеспи (Кайра вспомнила, что читала ее романы).

Кайра и Даниил провели в проекции-музее несколько часов, пока не узнали все, что было возможно. Выяснилось, что Алекс сумел выбраться из Пространственной Зоны, но угодил в прошлое. Добрался до Института, помог в создании проекторов и проекций, сделался Испытателем, стал миллионером…

— Ты все еще думаешь, что он вернется за мной? — с грустной усмешкой спросила Кайра. — От такой-то шикарной жизни?

— Ну, тебе там, похоже, тоже жаловаться не приходилось, — желая переключить ее внимание, парировал Даниил. — И муж, и дети, и деньги.