Территория бреда

Зачем-то решили постричь Арсения наголо, чем я и занялся. Но почти на финальной стадии машинка застучала, завизжала и задымилась. На этом процедура закончилась, а недостриженные кучерявые волосы на голове Арсения так и остались торчать редкими клочками. Я потом еще полгода избегал встреч с тетей Леной, его мамой, чтобы не получить по башке за такие эксперименты. Удивительно, как Камилла согласилась. Вот что коньяк волшебный творит.

Потом я, Арсений и Иван, маленький смуглый боксер с прорисованными мышцами и прямыми черными волосами, отправились гулять в лес. Там около оврага мы нашли колесо от трактора. С веселыми воплями мы подняли его и запустили вниз. Оно сначала прокатилось по ноге Ивана, из-за чего тот выкрикнул что-то матерное, а потом поломало несколько сухих деревьев и с грохотом шлепнулось в ручей.

Из-за травмы Ивана мы поняли, что продолжать прогулку невозможно и отправились обратно, помогая другу идти.

Когда мы вернулись, пару раз заблудившись среди дачных линий, Иван сразу же отправился спать. Все остальные тоже уже улеглись. Камилла с Дашей уговаривали и нас, но мы с Арсением захотели дожечь все доски и погреться у большого костра.

Девчонки ушли отдыхать, а мы принялись допивать пиво и жечь дрова. Когда образовалось огромное пламя, я предложил прыгать через костер. Арсений сразу же согласился. Он подтянул повыше синтетические шорты и прыгнул первый, только слегка подпалив себе волосы на худых икрах.

Я же был в джинсах и в серых «патрулях», которые носил не завязанными. Уже около костра одна кроссовка слетела, из-за чего я споткнулся и отправился в костер.

Арсений выдал пронзительное «Никита!». Я не помню, что кричал, но ясно понимал: я оправляюсь жуткое пламя, пожирающее поленья за несколько минут. Я закрыл лицо руками, сгруппировался и приземлился левым боком прямо на угли, после чего вылетел из костра.

Я лежал на земле с закрытыми глазами и хлопал себя руками по одежде, чтобы потушить пламя. Я бился в панике и кричал «Горю!», пока не послышался смех и возглас Арсения: «Ты чего делаешь, придурок бессмертный?».

Я открыл глаза и огляделся. В тот момент я уже дико обрадовался, так как боялся, что в огне могло пострадать зрение. Я посмотрел на руки: тоже целые. Потрогал руками волосы на голове, одежду, оглядел всего себя: все в полном порядке.

– Я неуязвимый! – заорал я и прыгнул еще раз через костер.

Приземлившись с другой стороны и напялив на ногу «патруль», я стал свистеть и орать что-то невнятное, а Арсений мне вторил. Через пару минут из домика послышалось грубое мужское «Харе орать!», и выползла сонная Даша. Она поинтересовалась, чего мы орем, на что я ответил: «Радуемся нашему дню рождения».

– Пойдем спать уже, – сонно произнесла она.

– Дай мне еще минуток десять. Хочу подышать этим чудесным воздухом, – ответил я и сел в разбитое кресло у костра.

Даша ушла, а за ней отправился и Арсений.

Мне было хорошо как никогда. Я чувствовал невероятную свободу и силу. Я не хотел прощаться с этими ощущениями и поэтому решил еще немного прогуляться. Я вспомнил про соседний дом, в котором были все, кроме меня и Даши – мной овладел интерес.

Я залез в окно и огляделся. Ничего интересного не было. Там вообще почти ничего не было. Те редкие вещи, что веками стояли в этом доме, утащили мои друзья. Я сел на металлическую сетку панцирной кровати и немного покачался вверх-вниз.

Захотелось полежать, и я растянулся вдоль стены на этом дребезжащем «гамаке». Секунда темноты, как мне показалось, и я услышал крики:

– Никита! Никита, вставай давай. Надо сваливать отсюда.

Я открыл глаза и понял, что на улице уже солнечное утро, а предо мной стоял Арсений с Иваном.

Я поднялся с кровати, и мы выбрались через окно. Я лег к Даше, а через полчаса пришли хозяева соседней дачи с участковым. Начались долгие разборки, в которых я не имел никакого желания участвовать. Арсений с Камиллой тоже остались в домике.

Не знаю, как это произошло, но пока мы спали, ребята каким-то чудом отстроили новую беседку и забор, чем и разрешился конфликт. Откуда они взяли доски и как так быстро управились, оставалось только догадываться. По поводу разбитого окна и украденных вещей вопросов не было вообще. Возможно, хозяйка домика сама не была в курсе состояния жилища. А может, просто никто не хотел раздувать из этого дело, которое могло бы затянуться на долгие месяцы.

К тому же не было никаких улик, и никого не взяли с поличным. Но встань Арсений с Иваном всего на полчаса позже – меня обвинили бы во всех преступлениях мира, когда нашли бы мирно спящим на металлической сетке кровати. Тогда я осознал, что я не просто неуязвимый, но еще и бесконечно везучий.

Через неделю после празднества я решил проверить свою теорию и отправился в так называемый тренажерный зал в школе, из которой только выпустился. Там был слабый набор снарядов, но для основных спортивных нужд хватало.