Территория сердца

— Вчера отец днем с работы вернулся злой, что оса. Не знаю, что там произошло, но…. когда у него такое настроение, лучше к нему не подходить. Заперся в своем кабинете, один, с коньяком. Давно я его таким не видел, — Влад вздохнул, глаза его стали грустными и серьезными.

Мне стало не по себе от его слов.

— Знаешь, он всегда все в себе держит, редко когда эмоции проявляет. А тут… Понятия не имею, что вчера произошло, но… на нем лица не было. Заглянул к нему, а он…. А он даже не заметил, что я в комнате, — Влад покачал головой, и в его глазах промелькнула тень. — Просто сидел, смотрел в пустоту и что-то тихо говорил сам себе. Даже не выпил почти, хотя бутылка была открыта. Зара, я такого ещё никогда не видел. Он всегда был… ну, как сказать… как скала, как что-то непоколебимое, сильное. А тут…

Еда встала комом в горле.

— А вечером еще Ленка зачем-то приперлась. Она ему звонила, он трубку не брал, вот она сама и приехала. Я ей четко сказал, что лучше его не трогать. Но она же…. Сама все знает! Знаешь, когда у них начались отношения, я даже рад был — ему нужна была постоянная женщина. Зара, он после смерти мамы словно сам умер, понимаешь? Это страшно. Работал, со мной возился, а глаза у самого — мертвые.

Я вздрогнула и опустила голову. Влад словно не про своего отца говорил, а про моего.

— Но он стиснул зубы и жил дальше… я только потом понял, что ради меня. И немного ради дела, которое любит. Года через три стали появляться любовницы, но не часто…. Иногда. И дома их никогда не было.

Я не хотела этого слышать. Словно Влад насильно тянул меня туда, где мне места не было, где я не хотела быть. Это не мой мир и не моя жизнь. Но он говорил, а я слушала.

— Семь лет назад в компанию пришла молодая, перспективная девушка, точнее молодая женщина. Умная, интересная, довольно компетентная. На маму похожая, — тихо добавил он. — Она два года работала секретарем отца, пока… пока не случилось то, что случилось.

Заткнись, Влад! — хотелось гаркнуть мне. Этот разговор вызывал неприятные ассоциации и чувства. Я снова словно посмотрела в замочную скважину.

— Пойми, Зара, отец всегда честен в отношениях. Всегда. Условия были поставлены сразу и были приняты. И до какого-то времени ее все устраивало…. Знаешь, я видимо не очень-то понимаю женщин. Но заметил, что она…. Она стала злоупотреблять его доверием. Нет, Зара, не подумай, я не ревную. Блин, да мне 27 лет, я сам уже… — он прикусил язык. — Но…. она стала пользоваться его отношением. И своим…. Сходством…. — Влад сжал зубы.

— Знаешь, Влад, если бы меня динамили пять лет, я бы уже убила! Может… она просто… любит его? — мне вдруг стало жаль Лену. Наверное, это больно — видеть что ты всего лишь…. любовница, замена той, которую любили по-настоящему. И никогда не станешь чем-то большим.

— Любит, Зара, серьезно? Знаешь, если бы я не видел, как отца любит мать, я может и поверил бы… не думаю, что это любовь. Когда любишь — понимаешь человека, чувствуешь его. Когда любишь — разделяешь его интересы! Когда любишь — можешь сказать твердое «нет»!

— Любовь бывает разной, — тихо заметила я, грея руки о горячую чашку, куда Влад подлил чай.

— Зара, мама…. Она никогда бы…. Она не согласилась бы на такие условия. Никогда. Даже с учетом того, что любила отца до безумия. Но то, как она иногда с ним говорила…. Никто так не мог. Она всегда говорила ему правду в глаза, а не ластилась, как собачка, чтоб потом поиметь с него что-то. Она смотрела с ним в одном направлении в главном, но могла и врезать ему, в переносном смысле, конечно.

Я едва не заплакала — Влад не про свою мать говорил, про мою….Как она умела удерживать равновесие между безграничной любовью и собственной независимостью. Её сила, её воля, её любовь — всё это было так похоже на то, о чем говорил Влад.

— А ты сама, Зара? Я уверен, что ты никогда бы не пошла на такие отношения, даже если бы любила! У вас с мамой общее то, что вы обе — гордые! Так вот, вчера Ленка зачем-то приехала к нам и пошла к нему. Раньше она тоже приезжала — отец не возражал, я тоже…. Но не вчера. Они поссорились. Сильно. Она кричала о чем-то, он говорил тихо. Потом вроде помирились, она осталась у нас….

Тошнота снова подкатила к горлу от невыносимого отвращения.

— А я свалил. Не хотелось ни попадаться на глаза отцу, ни видеть их вместе. Они словно застряли в каком-то болоте, из которого никто не может выбраться. Он не может её отпустить, потому что привык, а она не может уйти, потому что не хочет потерять то, что имеет. Это как будто какой-то болезненный круг, понимаешь?

Я понимать не хотела. Себя, к слову, тоже — признание Влада словно ударило в живот.

— Ты что, провел ночь…. Где?

— В машине. Около твоего дома, — буркнул он.

— Что? Влад, ты нормальный?

Влад виновато пожал плечами и отвернулся, словно не хотел встречаться со мной взглядом. Я чувствовала, как злость и растерянность разрывают меня на части. Он сидел в машине всю ночь у моего дома, и я даже не знала об этом. Что за чёрт?