Территория сердца

Хоть мне было и жаль эту женщину, но в словах Влада был смысл — не похожи были эти отношения на любовь. Даже с ее стороны. Наверное, почувствуй я искренность ее чувств к Александру — я бы нашла возможность проскользнуть в душевую и забрать оттуда свой подарочек. Но и вчера и сегодня анализируя ее поведения, я видела в нем нечто… хищное, собственническое…. Нечто… неискреннее.

С Александром она вела себя как домашняя кошечка— мягкая, ласковая, податливая. Но стоило ей остаться наедине с теми, кого она считала ниже себя по статусу, и её истинное лицо выходило наружу.

Я часто слышала её разговоры по телефону или, краем уха, в приёмной. Её интонации, когда она говорила с девочками из секретариата или с уборщицами, были холодными, порой даже откровенно презрительными. Она могла легко унизить кого-то, сказав что-то пренебрежительное в сторону их работы, сдержанно, но болезненно. Это было то самое хищное, о чём говорил Влад: за внешней мягкостью и теплотой скрывалась жестокость и желание доминировать.

Даже с простыми работниками компании: геологами и программистами, если они не занимали руководящую должность, она позволяла себе вольности, всем своим видом показывая, что они — не ровня ей. Но стоило только в приемной появится руководству — Елена преображалась: ее лицо светилось улыбкой и доброжелательностью, глаза становились теплыми и приветливыми, она прямо излучала свет.

Александр, как всегда, появился позже всех, но с его приходом работа в офисе моментально становилась более напряжённой и сосредоточенной. Он всегда приносил с собой этот невидимый ритм, который погружал всех в водоворот задач и решений. Раньше это давление пугало меня, заставляло нервничать и чувствовать себя не на своём месте, но теперь я уже не боялась. Смелость, которую я начала обретать, словно изменила всё вокруг. Ритм работы стал яснее, цели — понятнее, а я — более уверенной в себе.

Да, я всё ещё пользовалась диктофоном на совещаниях, записывая каждое слово Александра, но, если раньше мне приходилось переслушивать записи по несколько раз, чтобы понять, о чём идёт речь, то теперь мне хватало одного раза. Я училась слышать не только слова, но и интонации, улавливать нюансы, которые скрывались за формальными приказами. Теперь я понимала, когда Александр действительно был недоволен, а когда просто был погружён в свои мысли. Я начала разбирать его логику — холодную, расчётливую, почти идеальную.

Это был интересный процесс — изучать человека, который изначально внушал мне страх и недоверие, а теперь стал своего рода загадкой, которую мне хотелось разгадать. С каждым днём я лучше понимала, как он принимает решения, какие у него приоритеты и чего он ждёт от команды. Это давало мне ощущение контроля над ситуацией.

К тому же, теперь я видела, как его профессионализм проявляется даже в мельчайших деталях. Он не просто распределял задачи, он как будто видел всю картину целиком, и каждая его фраза, даже мимолётное замечание, вела к выполнению этой картины.

Как ни странно, выходные, наконец-то, дали равновесие и нашим отношениям. Он, словно признав мое право, был спокоен, сдержан и уже не позволял себе оскорбительные выпады в мой адрес. Но все чаще, когда я вместе с Аллой отдавала ему документы на подпись или согласование, молча кивал головой, довольный работой. Никогда не хвалил, просто молчал, но этого было достаточно — Алла вся светилась радостью, давая понять мне, что я справляюсь.

Так ожидаемая мной гроза разразилось в четверг утром. Накануне вечером я покинула офис раньше обычного — Влад уехал на переговоры, его отец — улетел куда-то на сутки, я же, собрав бумаги и убрав их в сейф, решила, что пора бы хоть раз за последние дни уйти во время, хоть Влад и просил дождаться его. Но поскольку просьба была не как ген. директора, а как друга, я написала ему сообщение, что устала и спокойно покинула рабочее место, оставив Аллу и Елену убивать друг друга немыми взглядами.

В четверг напротив, приехала пораньше, надеясь поработать в своем ритме. Алла была на месте, однако и она была занята, поэтому попивая кофе мы наслаждались тишиной и спокойствием. Но только я погрузилась в чтение документов, как передо мной на стол что-то упало с такой силой, что я невольно вздрогнула и подняла глаза.

Лицо Лены, стоящей передо мной сложно было представить.

— Ах, ты, маленькая шалава, — прошипела она, — это твое?

Елена бросила блеск на стол с такой силой, что он покатился по поверхности, ударяясь о мою руку.

— Похоже на мое, — спокойно ответила я, закусив губу, чтобы не улыбнуться. — Спасибо, что вернула.

Алла смотрела на нас с искренним удивлением, не понимая, чем Елену взбесила простая баночка блеска, которую сама Алла прекрасно узнала.

— Зачем? — Елена вдруг почти простонала этот вопрос, — зачем ты это делаешь?

— Делаю, что? — я глаз не опускала. — Работаю, Елена? Терплю твои выходки? Твои грязные намеки и откровенные пошлости?