Террор и демократия в эпоху Сталина

Сокращение потребления сопровождалось серьезным дефицитом жилья в городах и новых рабочих поселках. Мигрировавшие крестьяне легко находили работу, но не могли получить жилье. Рабочие постоянно переезжали в поисках жилья, лучшего обеспечения продуктами питания и более высокой заработной платы, что становилось причиной перебоев на производстве. Директора заводов, городские власти и партийные лидеры не могли обеспечить жильем вновь прибывших рабочих. Люди ютились в ветхих бараках и землянках без кухонь, туалетов, тепла, водопровода, мебели и кроватей. Например, рабочие химических заводов «Вохимтрест», «Лакокраска» и «Анилтрест» жили в бараках и землянках, которые находились в десяти километрах от их работы. Решение проблемы с местным транспортом все еще находилось на этапе планирования. Отсутствовали водопровод и канализация.^{56} Квартиры в старых городах превращали в коммуналки, чтобы обеспечить комнатами вновь прибывающих. Коммунальные услуги, такие как водопроводно-канализационная сеть, электричество и уборка мусора, работали на пределе или вовсе отсутствовали. Рабочим негде было питаться, кроме как в переполненных столовых. В тесных и грязных столовых не хватало приборов, посуды, стульев, не было приличной пищи. Например, в 1934 году в Одесской области в столовой завода сельскохозяйственного машиностроения «Красный Октябрь» в меню обедов была одна капуста. Еда в столовых Ярославля приводила в уныние.^{57} Со временем ситуация в столовых улучшилась, но в 1930-е годы многие страдали от неудовлетворительной пищи плохого качества, недостатка посуды и долгого стояния в очередях. Позже, в 1940 году, в столовой, прикрепленной к Артемовской шахте, было всего восемь ложек, двадцать пять вилок и семнадцать тарелок на 75 рабочих, которые надеялись пообедать в приличных условиях.^{58} Грязные жилища, не отвечающие санитарным требованиям туалеты в общежитиях завода, нехватка пищи, скученность и высокая текучесть рабочей силы характеризовали тысячи стройплощадок и заводов, где работало большое количество новых рабочих.^{59} На машиностроительном заводе «Красный Октябрь» в Сталинграде к маю 1932 года обработка цветного металла была выполнена на одну треть плана, и только 13% произведенного металла оказалось качественным. В доменных печах, где температура регулярно поднималась выше 100 градусов, у рабочих не было воды.^{60} В 1933 году на пике голода на Украине секретарь ВЦСПС А. К. Аболин посетил металлургический завод им. Г. П. Петровского в Днепропетровске. Реакцией Центрального Комитета партии на его полный ужасающих фактов отчет стал отзыв руководителей обкомов партии и заводских комитетов в Москву. На заводе было занято 28 тыс. 500 человек, из которых 40% работало там менее одного года. Завод перерасходовал фонд заработной платы, не выполнял производственные задачи и испытывал постоянные сбои производства, демонстрируя, по словам Аболина, «всю болезнь металлургической промышленности». В одном из соседних поселений, где жили 30 тыс. человек, уличные туалеты не работали и были забиты досками. Отправление естественных потребностей рабочими производилось вокруг уборных, около общежитий и посреди двора, вследствие чего образовались огромные «египетские пирамиды» из отходов. В общежитиях не было кухни, в дневное время не было воды, и только изредка ее включали по ночам. Столовые были чрезвычайно перегружены. Одна из столовых, оборудованная для обслуживания 150 человек, ежедневно принимала 4 тыс. рабочих. Обед задерживался на 3-6 часов. Огромные очереди из 200-300 человек тянулись от входа. Часто, не успев поесть, рабочие возвращались на рабочие места. В большинстве столовых не было приборов. Одна столовая, в которой имелись ложки, в качестве гарантии возврата комплекта столовых принадлежностей заставляла рабочих сдавать свои головные уборы и даже партийные и профсоюзные билеты. Хлеб — главный продукт питания рабочих, редко подавался к водянистым щам. Продукты поставлялись с перебоями. Аболин в отчаянии писал: «Но спрашивается, как могли люди дойти до такой жизни? Где были профсоюзные и парторганизации?» Профсоюзные организаторы, потрясенные грязью и хаосом, решительно держались подальше от общежитий и грязных «пирамид». Цеховые комитеты мало занимались общественной работой или политическим образованием. Их методы были грубыми. Например, на заводе им. К. Либкнехта в костыльном цеху профсоюзные организаторы клеймили как «врага СССР» любого, кто не посещал собрания, и лишали их пищи, такое отношение вряд ли могло внушить любовь к ним со стороны голодных рабочих.^{61}