Террор в Македонии

Через несколько минут вблизи дома показалась группа головорезов под жутким знаменем из окровавленной кожи. Целехонькое среди общего хаоса тихое жилище сразу привлекло внимание. Атака неизбежна. Жоаннес внимательно следил за действиями бандитов.

— Никея, голубка, и ты, Паница, заряжайте ружья, будете передавать их нам по мере надобности. С этим чудовищем, шагающим впереди, я сам расправлюсь.

Молодой человек взял карабин, прицелился и нажал на курок. Гнусный знаменосец кувыркнулся. Пуля пробила ему лоб.

Остальное уже известно читателю. Стрельба, потери в рядах осаждавших, их стремление взять реванш и полная растерянность, бегство, появление Марко, которому вновь удалось сплотить людей и повести на приступ, смелость осажденных и страшные угрозы албанца. Наконец вали узнал в одном из защитников Жоаннеса, что вызвало в нем гнев, смешанный с суеверным страхом…

— Жоаннес! Ты! Проклятие на твою голову!

— Как видишь! Некоторые мертвецы оживают. Я как раз из таких и сейчас докажу тебе это!

— Я собственноручно по кускам сдеру мясо с твоих костей!

— Посмотрим! — рассмеялся молодой человек и исчез за стеной.

Марко побагровел.

— Две тысячи монет тому, кто первым заберется на террасу. Тысячу — тем, кто живыми или мертвыми доставит мне этих скотов!

После таких слов все засуетились, сбиваясь группами: «Несите лестницы! На приступ!»

Не прошло и десяти минут, как притащили с полдюжины грубо сколоченных тяжелых лестниц и приставили к стенам.

Из крепости обрушили на бандитов град пуль. Многие падали убитыми, но их место тут же занимали другие.

Внезапно выстрелы прекратились… Посреди террасы полыхал костер. На огне дымился большой котел, наполненный бурлящей маслянистой жидкостью. Вокруг стояло много всякой кухонной посуды. Когда бандиты достигли верхнего края окружавшей террасу стены, пятеро мужчин и молодая женщина, вооружившись тем, что попало под руку: кастрюля, горшок, ковш, — стали зачерпывать содержимое котла и опрокидывать его на убийц, гроздьями висящих на лестницах.

Тем показалось, что на них льется расплавленный свинец. Никто не ожидал ничего подобного. Послышались крики. С обожженными лицами, ушами, руками, воспаленными глазами, негодяи, ища спасения, устремились вниз, срываясь с лестниц, разбиваясь, ломая ребра.

Жоаннес, глядя вниз, насмешливо потряс пустой кастрюлей:

— Чем вы недовольны, господа? Оливковое масло высшего качества! Правда, несколько горячее, не так ли?

Марко тоже досталось, хотя и не сильно. Он был в бешенстве. Потрясая кулаком в сторону молодого человека, он пригрозил:

— Ну, погоди, мерзавец, сейчас я доберусь до тебя! — и добавил, обращаясь к своим людям: — Назад! Отходите!

В доме радовались своей маленькой победе, хотя и понимали, что это всего лишь передышка.

Ненависть вдохновляла Марко, к тому же он был неплохим тактиком. Поняв, что взять хорошо укрепленное здание лобовой атакой не удастся, бей сказал себе: «Я глупец! Почему я не подумал о соседнем доме? Он такой же высоты, как и этот, и тоже с террасой на крыше. Они всего в шести шагах один от другого. Я захвачу его, на террасу поднимется достаточное количество людей, и можно будет атаковать сверху и снизу одновременно! Тогда уж я непременно схвачу этого наглеца, это ничтожество, которое осмеливается бросать мне вызов!»

Вали вновь собрал свое поредевшее войско и, указывая на соседнее строение, объяснил задачу. Заманчивые обещания Марко и обида за недавнее поражение быстро вернули нападавшим боевой дух.

За это время защитники успели втащить к себе на террасу все лестницы.

— Они еще могут нам пригодиться, — заметил Михаил.

— Когда не останется ничего другого, как только сбросить их на головы этих тупиц! — Солиман весело кивнул.

— Слышите? — прервал друзей Жоаннес. — Кажется, нас атакуют с другой стороны. Это шум у соседей. Несчастные люди!

В жилище рядом творилось все то же, что уже происходило прежде в десятках других. Выломали двери, ворвались внутрь. Раздирающие душу крики, предсмертные хрипы. Опять резня, насилие, издевательства.

Жоаннес застонал от отчаяния.

— Проклятье! Видеть все, находиться рядом и не иметь возможности помочь!

В этот момент на соседскую террасу выбежали две женщины с растрепанными волосами. Одна была тяжело ранена в грудь и прижимала к себе ребенка. Увидев Жоаннеса и его друзей, она бросилась к ним, но у края остановилась. Между ними была пропасть, их разделял проулок, метров пять шириной. Бормоча какую-то бессвязную молитву, женщина захлебывалась слезами и протягивала к ним малыша:

— Помогите! Ради Бога, помогите!

Другая, осенив себя крестным знамением справа налево, по греческому обычаю, крикнула:

— Мы христиане! Братья! Помогите! Нас убивают! Во имя Господа нашего, помогите!

В этот момент позади нее появился страшный мужик и замахнулся дубиной, красной от запекшейся крови. В ту же секунду среди всеобщего гвалта раздался сухой щелчок револьверного выстрела, и громила рухнул.

Это Жоаннес пытался спасти женщину, но тут появилось еще несколько разъяренных бандитов. Женщинам и ребенку грозила неминуемая смерть…