Терроризм в Российской Империи: Краткий курс

Группы «безмотивных» террористов считали основной целью своей деятельности организацию антибуржуазного террора; принадлежность к классу «паразитов-эксплуататоров» считалась достаточным основанием для смертного приговора.

«Сам факт существования сытого, ликующего есть преступление, каждый миг эксплуататорского существования – бескровное убийство!» – говорилось в органе «чернознаменцев», исповедовавших безмотивный террор^[16]. Все «держатели ренты» или просто хорошо одетые люди автоматически причислялись к эксплуататорам. «Безмотивники» ответственны за взрывы в ресторане «Бристоль» в Варшаве в ноябре 1905-го и у кофейни Либмана в Одессе 17 декабря 1905 года. В кофейню было брошено пять бомб, около полусотни посетителей были убиты и ранены. Были ранены и трое бомбистов, арестованных через день. В листовке, выпущенной по этому случаю одесской группой анархистов-коммунистов, говорилось:

«Суд пришел! Суд не милостивый, но правый, грозный, уничтоживший виновников несчастья тружеников, ибо мы, рабочие Анархисты-Коммунисты, не знаем пощады для кровопийц.

17 декабря грянул гром! То бомбы Анархистов-Коммунистов ворвались в вертеп буржуев, и место, где они обжирались на награбленные деньги у рабочих, место, где они предавались роскоши и покою среди сотен тысяч голодных, бездомных, неодетых, забытых, место пира превратилось для них на этот раз в место смерти.

Кофейня Либмана на углу Дерибасовской и Преображенской – богатейшая обжорка буржуазии, где кровь рабочих претворялась во вкусные блюда для утехи кровопийц, – кофейня эта должна говорить рабочим больше, чем слова всех краснобаев… Одну кофейню Либмана могут уничтожить и отдельные личности, мировую же кофейню буржуазии могут и должны уничтожить только все рабочие…

Пусть террор личный и массовый широкой волной разольется по всей стране! Пусть буржуазия чувствует, что восстал наконец рабочий класс не для игры с ней в политику, а для полного ее уничтожения и захвата ее собственности!»

К идейным анархистам зачастую примыкали различные криминальные или полукриминальные элементы, прикрывавшиеся анархистскими лозунгами.

Об анархистском терроре читайте подробнее ниже и в посвященной ему отдельной главе этой книги.

Военно-полевая юстиция

Через неделю после взрыва на Аптекарском острове, 19 августа 1906 года, императором Николаем II было утверждено подготовленное Советом министров «Положение о военно-полевых судах». Военно-полевые суды вводились в губерниях, переведенных на военное положение или положение чрезвычайной охраны. В состав военно-полевого суда входили пять человек из числа строевых офицеров, причем закон не требовал ни от председателя, ни от 4 членов суда ни юридического образования, ни юридических знаний. Более того, участие в составе суда офицеров военно-судебного ведомства исключалось. Фамилии и должностное положение судей засекречивались и ни в коем случае не оглашались. Очевидно, власти опасались (и не без оснований!) мести со стороны революционеров. В положении не были четко обозначены рамки подсудности военно-полевого суда, было лишь указано, что они учреждаются для «обеспечения достаточной быстроты репрессий за преступления, выходящие из ряда обыкновенных». Единственным условием предания военно-полевому суду была очевидность преступления: «Когда учинение преступного деяния является настолько очевидным, что нет надобности в его расследовании».

Предание суду происходило в течение суток после совершения преступления.

Решение о создании военно-полевого суда принимал генерал-губернатор или командующий войсками в соответствующей местности. Рассмотрение дела должно было продолжаться не более 48 часов, приговор приводился в исполнение в 24 часа. Дела рассматривались при закрытых дверях и без прения сторон, т. е. без обвинителя и защитника. Протокола судебного заседания не велось. Приговор излагался в упрощенной форме. 24-часовой срок, в течение которого приговор должен был быть исполнен, существенно затруднял возможность помилования, поскольку этим правом обладал только царь. Правда, приговоры военно-полевых судов не обязательно были смертными.

Похоже, высшие власти опасались то ли излишнего либерализма, то ли нерасторопности командующих войсками округов и генерал-губернаторов, отвечавших за формирование военно-полевых судов. Главный военный прокурор генерал-лейтенант В. П. Павлов 26 августа 1906 года разослал секретный циркуляр, в котором передавал требование «государя императора» о безусловном применении закона о военно-полевых судах «по всем преступлениям, предусмотренным в правилах о сих судах». И предупреждал: «Командующие войсками округов и генерал-губернаторы, которые допустят отступления от этого Высочайшего повеления, будут за это ответственны лично перед Его Величеством».