Тест-драйв бессмертия

Переборка поехала вверх; как только щель между полом и стальной плитой расширилась достаточно, Дикарь перекатом ввалился в помещение. И нос к носу столкнулся с охранником, повернувшимся на звук работы сервоприводов гермозатвора. Удивление в глазах противника даже не успело смениться на страх — он-то увидел перед собой человека, экипированного как сотрудник охраны бункера, — как Дикарь потянул за спуск. Дважды хлопнул глушителем пистолет, плексигласовое забрало шлема врага обзавелось двумя отверстиями. Голова внешника дернулась назад от сильного удара, но рейдеру было некогда любоваться видом падающего противника — он на всей скорости рванул к следующему охраннику. Этот «полосатый», увидев печальную судьбу своего коллеги, изменился в лице и начал вскидывать автомат. Он стоял вполоборота к Дикарю и повернуться полностью так и не успел — тот сократил дистанцию, молниеносно входя в зону клинча. Рейдер произвел удушающий захват, зажав шею «вегана» левой рукой и с силой надавливая своим предплечьем ему на кадык. Параллельно с этим он с оттяжкой ударил рукояткой АПСа по прицелу на стволе автомата врага, который внешник продолжал задирать вверх, даже несмотря на то, что враг давно вышел из его зоны видимости.

Сила удара оказалась такова, что прицел сплющился в жалко выглядевшую мешанину битого стекла и пластика, а оружие выбило из рук пленника. В этот момент до него дошло, что с его шеей не все в порядке; противник оставил бесполезное теперь оружие в покое и вцепился в руку Дикаря, пытаясь разжать его стальную хватку.

Используя внешника как живой щит, Дикарь повернулся к третьему и последнему вооруженному врагу. Этот «полосатый» уже сбросил первоначальный шок и оцепенение и взял оружие наизготовку, явно намереваясь открыть стрельбу. Рейдер, видя такой нехороший расклад, включил «щит», сконцентрировав всю мощь своей способности спереди, в попытке защитить грудную клетку и живот. В следующий миг внешник открыл огонь. Дикарь понял, что совсем не зря активировал защиту: тяжелые пули, выпущенные «отбойником», прошили дергающегося в его захвате врага насквозь, продырявив бронепластины в его бронеразгрузке и спереди и сзади, остановились, лишь наткнувшись на кинетическое поле, генерируемое его даром. Палец вновь потянул за спусковой крючок пистолета, «стечкин» брыкнулся в ладони, посылая пули вперед. Прицел сбивали росчерки трассеров, вылетающие из ствола вражеского «отбойника» — тяжело заставить подсознание поверить, что сейчас, пока действует «щит», они для него безвредны, поэтому тело рефлекторно напрягалось, ожидая удара. Но один из его выстрелов все же достиг цели — противник поймал пулю корпусом. Бронежилет она, похоже, не пробила, но удар свалил врага на пол. Он выронил автомат, но ни на мгновение не потерял концентрации, молниеносно покинул зону обстрела, перекатившись вправо, под защиту массивного охлаждающего кожуха. Дикарь, нимало не обескураженный этим, отпустил шею ставшего бесполезным уже не очень «живого щита», позволив конвульсивно дергающемуся телу упасть на пол. Следующим движением он навел пистолет на силуэты в белых защитных костюмах — рабочий персонал, обслуживающий ректор, судя по тому, что они при звуках стрельбы замерли, словно примороженные к месту, выучкой скрывшегося «полосатого» не обладали. Два хлопка выстрела и они валятся с ног, заляпав свои стерильно-белоснежные костюмчики кровавыми брызгами. Минус четыре. И сейчас к ним добавится еще один — из укрытия раздались истошные вопли последнего оставшегося в живых охранника. Ну а ты думал, что в сказку попал? Самопальные зажигательные «дум-думы» покойного рейдера работали так, как Дикарь и предполагал: даже не пробив серьезную защиту бронеразгрузок, экспансивные пули, с воспламенившимся белым фосфором внутри, принялись за свою разрушительную работу. Тысяча двести градусов по Цельсию — это не то, что можно спокойно игнорировать. Пылающая начинка очень быстро принялась поджаривать брюхо выжившему «вегану». От нестерпимой боли тот окончательно утратил способность здраво оценивать ситуацию и закономерно за это поплатился. Дикарь приблизился к катающемуся по полу и дико вопящему внешнику, который яростно пытался сбросить с себя экипировку, быстро начавшую плавиться от запредельной температуры, и, прицелившись, влепил ему пулю прямо под забрало шлема, тем самым милосердно прекращая муки неудачника.

Помещение, в котором на секунду воцарилась тишина, вновь огласили вопли. Теперь кричали оставшиеся в живых гражданские. И Дикарь их отчасти понимал — кто же захочет разделить судьбу свежих покойников, разлегшихся на полу? Инженеры-ядерщики внешников тоже не хотели, поэтому укрылись в пультовой, заблокировав толстую дверь изнутри.

— Дикарь, чисто! Остались лишь те трое техников. Заканчивай с ними побыстрее, пока они не догадались напортачить с оборудованием.

— Сейчас.