Тетрадь третья

Для меня земная любовь — тупик. Наши сани никуда не доехали, всё осталось сном.

* * *

Хочу Вас видеть — теперь будет легко — перегорело и переболело. Вы можете идти ко мне с доверием.

Я не допускаю мысли, чтобы все вокруг меня любили меня больше, чем Вы. Из всех Вы — мне — неизменно — самый родной.

Что женская гордость перед человеческой правдой.

* * *

Гадание на отсутствующего

1) Новое знакомство и неприятность

(я: слава Богу!)

2) Получит обещание от пожилой дамы

(я: слава Богу!)

3) В семье кто-то очень болен, близкий

(я: бедный! (пауза) ко мне придет!)

4) Удивительная удача

(я: не в любви, на картах это называется по-другому)

5) Огорчения и сплетни

(я: — всё хорошо что хорошо кончается!)

* * *

Строки:

Обеспамятев от памяти

* * *

Кровью сердца на пергаменте

Мысли…

* * *

Ворочается вулкан

* * *

Алина запись:

Выпила, съела. Целую крепко Вас обоих, разбудите, расскажите (мене не взяааали!).

Уауау ау

Ваша Аля

* * *

На этом кончается черная бедная тощая чешская записная книжка лета 1924 г.

* * *

дальше — 1930 г.

На вокзале, Мур и я.

Я: — О чем ты думаешь?

Он: — Об урродах! Одни слишком толстые, другие слишком худые, третьи совсем скелеты, четвертые — жирафы, пятые — сажа, а еще другие — просто грязь.

(Встречая С. (очевидно из Бельгии) — 14-го апреля 1930 г. Урроды очевидно — пассажиры.)

ИЗ ЗАПИСНОЙ КНИЖКИ — ПОЧТИ ПУСТОЙ —

реплики во время каких-то прений

— Маяковский не только не прислуживался к Революции, а сидел за нее в тюрьме гимназистом 16-ти лет.

— Поэма Октябрь[69] ничуть не хуже первых вещей.

— Умер вовсе не потому что Революция умерла — а потому что девушка не любила. И умер вовсе не потому что и одна умерла и другая не любила — п. ч. — как еще Наполеон сказал Гёте о Вертере — от двух вещей не умирают (Вертер: любовь и расстроенные дела), всегда — от одной.[70] (Иногда — от всего, но это тоже — от одного.)

Народное: двум смертям не бывать относится не только к смерти, а к причине смерти. Так, напр., Блок умер не от подагры + астмы + еще чего-то, а — от тоски. Которая — одна. Всегда — одна!

* * *

— Самое обидное, что можно сейчас сделать М<аяков>скому (а сделать ему может сейчас — всё — всякий — на к<оторо>го он даже бы не плюнул!) — это сказать, что он умер разочаровавшись в <пропуск одного слова>. Он был ей предан вплоть до двух (2-х) тысяч уплоченного налогу.[71]

Сила этой смерти — в том, что он умер в полной силе, на высоте дара и судьбы.

Поэтому я его не жалею, а на него (за него) — радуюсь.

* * *

Мур — из Алиных о нем записей — год назад, весна 1929 г. (Муру — четыре года)

— Вот ангел в белых штанах!

(каменщик)

* * *

— Я заработаю деньги, чтобы купить машину.

* * *

— А папа в наплёвинской шляпе пойдет гулять?

(м. б. — наполеоновской?)

* * *

— Я грозный человек, потому что я барабаню.

* * *

— Кто эту вазу купил?

Мур: — Никто, это просто есть.

* * *

— Возьмите этот чайник, весь, и сожгите его, поставьте в огонь.

(подогрейте чай)

* * *

— Мама, кости нужно стирать?

* * *

— Папа на службе разговаривает, а у нас не слышно.

* * *

— Детям игрушки полезны.

* * *

— Вантыкстан, вантыкстан, варалбó-выраздáк.

* * *

(Март 1929 г.)

Аля: — Вода осталась для ног.

Мур: — А мне блинок?

* * *

(Из Алиного дневника, май 1929 г.)

…Мур встречает меня высунутым языком и вопросом о подарочке. Еще рассказывает мне сказку: — «Жила-была мама, ее съел Кащей, и стала мама еденная».

— Я буду твоей женой, а ты будешь моей сестрой.

* * *

— Идут кадеты, трубами барабанят.

(Май 1929 г., Мёдон)

* * *

В мёдонском лесу (из памяти, но кажется — тогда же)

— Я, когда буду большой, пойду на войну?

— Будем надеяться, что когда ты вырастешь уже не будет войны. П. ч. война — страшная вещь, и ты убиваешь, и тебя могут убить.

— А всех убивают на войне?

— Нет, иные возвращаются, иных забирают в плен.

— А в плену — тоже убивают?

— На хороших войнах — нет: заставляют работать, но пóят и кормят.

— Тогда если меня возьмут на войну, я сразу пойду и <пропуск одного словах>: — А где у вас <пропуск одного слова> плен?

* * *

2-го июня 1929 г.

Мур: — Спасайте меня, а то я Вас зарежу!

* * *

— Аля! Перестань ошибаться — и вон!

* * *

— Совсем штанов не осталось, одни заплатки да козлятки.

* * *

— Мама, знаете отчего у меня штаны мокрые? Вспотели, вероятно!

(Т. е. они вспотели, а не он, ибо другого — не бывает никогда.)

* * *

Хрóмый. Зажмали (зажали). Иду к Бибияги.

* * *

— Я хочу надеть сольду (куртка).

* * *

— Флаг говорит да и нет.

* * *

— Gui — это ведь негрские головы.

(Gui — омела)

ВОЗОБНОВЛЯЮ ВЫПИСКИ ИЗ БОЛЬШОЙ СВЕТЛО-ЗЕЛЕНОЙ ЧЕРНОВОЙ ТЕТРАДИ С КРАСНЫМ КОРЕШКОМ

Учится читать: в тетради ряд слов огромными печатными буквами.

* * *

Liebe gnädige Frau!

Wie merkwürdig trifft es sich! Als ich Ihnen von der russischen Sekretärin schrieb, musste ich gleich ein neues Blatt nehmen, denn eh ich mich bedachte stand es: zu gesund.