Тетрадь в косую линейку

– Вы хотите выйти на новый уровень, Назим Рашидович. У нас совсем другие объемы поставок, по сравнению с тем, чем Вы занимались ранее. Вот какой у Вас парк техники и какой возраст этой техники? Сколько персонала? Где головные офисы, гаражи, порты приписки, ремонтные СТО? Какая их пропускная способность? Почему этого нигде не указано? Мне нужна вся эта информация! О каждой единице техники! А здесь её нет! Только цифры, которые ничем не подтверждены, – я тыкнула пальчиком в проспект, потом подняла на него прямой взгляд и продолжила: – Вот, предположим, надо мне сегодня срочно тридцать рейсов, Вы их обеспечите мне? Ведь нет. А претендуете на какую-то эксклюзивность в отношениях. Вы мне для начала с этими скидками хотя бы пять процентов грузов повозите, и вот тогда я подумаю об увеличении объёма контракта. А так я категорически против. То, за что я отвечаю, не экспериментальная база и не стартовая для разгона компании, которая только выходит на рынок. Я прекрасно понимаю, что представляете Вы компанию в процессе становления, и Вам хочется за наш счёт расшириться и гарантии с субсидиями получить, но нам это тоже выгодно быть должно. Пока кроме рисков я не вижу ничего.

– Алина, Алина, сделай паузу, пожалуйста. Ты сказала, что пять процентов перевозок готова отдать. Я правильно тебя услышал? – босс встал со своего кресла, подошёл к моему столу и, опершись на него, пристально посмотрел на меня.

Пять процентов я взяла не с потолка, он сам мне показал эту цифру жестом, а потом сделал знак, обозначающий что согласиться я должна с огромным трудом, поэтому я интенсивно замотала головой:

– Это образное выражение! Не цепляйся к словам, Виктор Владимирович! Я вообще не хочу ничего менять. Всё работает как часы. Чем ты не доволен? Зачем что-то менять?

– Это возможность увеличить общий объём. Мне нужен потенциал. Подвернулась неплохая возможность на мой взгляд. Давай попробуем. Пять процентов немного ведь. И орать я не буду, обещаю, по крайней мере на тебя не буду точно. А если сорвусь, ори в ответ, тебе спущу. Закатывать в асфальт буду непосредственно их. Как тебе такая перспектива?

– Никак! Не радует она меня.

– А если подумать?

Я тяжело вздохнула, возвела глаза к небу и после небольшой паузы проговорила:

– Если полный прозрачный состав компании предоставят и согласятся на неустойки в размере семидесяти пяти процентов от неустойки клиента, я уж так и быть двадцать пять процентов соглашусь взять на нас, но не больше. И возможность расторжения контракта с нашей стороны в любой момент, при объёме не больше пяти процентов от товарооборота в этом направлении на ближайший год. Год отработают, дальше посмотрим. И это максимум, на который могу согласиться, и только потому, что знаю, ты ведь не отстанешь и продолбишь весь мозг. Будь моя воля, заморачиваться бы не стала. Это ведь только на бумаге у таких компаний всё гладко, а на деле низкий уровень персонала, отвратное к нему отношение и соответственно отвратное отношение персонала к грузам. Я уже столько раз с этим сталкивалась, что надоело, право слово. Не умеют демпинговые компании поддерживать нормативы качества. По мне я бы скорее в транш на её развитие вложилась, с жёсткой отчетностью и максимальными штрафными санкциями в случае невыполнения заранее оговорённых обязательств.

– Вот тут уже против я. Акции, это я понимаю, хоть какое-то влияние, а транш разбазарят и замучаешься эти штрафные санкции стрясать. Ладно. Я тебя понял. Тогда подведу итог. Итак, Назим Рашидович, если готовы предоставить нам для ознакомления прозрачную структуру всей компании и согласитесь на озвученные Алиной Викторовной неустойки, мы готовы выйти на подписание контракта на пятипроцентный объём нашего грузопотока в этом направлении. Мы вас не торопим, подумайте. Обсудите с сыном, если вам такое предложение интересно, связывайтесь с Борисом Андреевичем, он будет в курсе. На этом всё.

– Виктор Владимирович, я правильно понял, что если я продам часть акций компании, вы готовы вложиться в её развитие? – поднимаясь с кресла, осведомился гость.

– Да, правильно, – кивнул босс. – А Вы готовы их продать? Я ведь меньше контрольного пакета не беру. Мне нужен рычаг управления. И правила я устанавливаю свои.

– Пожалуй, я готов продать пятьдесят один процент, но на условии, что несменяемым генеральным директором остаюсь я и моим финансовым директором будет сын, – гость кивком указал на него.

– При условии постоянного аудита моими службами я пойду на такие ограничения. Но скажу сразу мухлевать и вести параллельную бухгалтерию не дам. Прозрачность будет полная и при первой же выявленной фальсификации компанию ликвидирую. Игры со мной не проходят, и решаю я всё по понятиям, иногда даже в ущерб выгоде.

– Я наслышан, Виктор Владимирович. И согласен на такие условия, – кивнул гость.

– Что скажешь, Алина Викторовна? – босс повернулся ко мне.

– Скажу, что подробности надо обсудить более детально, – я указала вставшим гостям обратно на кресла, после чего коснулась селектора: – Светочка, принесите нам чай. Переговоры у нас намечаются долгие.