The Graet Sea

Основной причиной напряженности стало прибытие из-за Средиземного моря судов с еврейскими иммигрантами. В конце 1919 года в Яффо из Одессы прибыл русский корабль "Руслан" с 670 пассажирами. Даже если эти ашкеназские мигранты не меняли внутренний характер старого Яффо, потому что они уезжали жить в Тель-Авив или палестинскую глубинку, баланс между Яффо и Тель-Авивом менялся ощутимо и быстро. В 1923 году в Тель-Авиве уже проживало 20 000 человек, почти все евреи. После этого он начал обгонять собственно Яффо: через год в Тель-Авиве проживало 46 000 человек, в 1930 году - 150 000, а в 1948 году, в год создания Израиля, - 244 000. Постепенно он отделился от муниципалитета Яффо, получив внутреннюю автономию с 1921 года, поглотив другие еврейские кварталы на окраине Яффо, такие как Неве-Цедек, и став отдельным муниципалитетом в 1934 году.34 Одним из первых событий в Тель-Авиве стало основание школы, Герцлийской гимназии, чье внушительное современное здание (ныне, как это ни невероятно, снесенное и замененное отвратительным башенным зданием) стало важным культурным центром.35 С другой стороны, это отвлекло еврейских детей от смешанных школ в Яффо, где евреи, христиане и мусульмане получали образование бок о бок, часто под руководством монахинь.

Одним из самых важных событий стало создание гавани. Яффский порт обслуживал Тель-Авив до начала нового, еще более серьезного витка насилия в 1936 году. Тогда, на фоне бойкота арабами еврейских магазинов и бойкота евреями арабских, городской совет обратился к британским властям с просьбой разрешить создать порт на севере растущего города. Еврейский лидер Давид Бен Гурион заявил: "Я хочу еврейское море. Море - это продолжение Палестины". Влияние конкурирующего порта быстро ощутилось в Яффо: в 1935 году Яффо импортировал товаров на 7,7 миллиона фунтов стерлингов, в следующем году эта цифра снизилась до 3,2 миллиона фунтов стерлингов, а Тель-Авив - до 602 тысяч фунтов стерлингов; но к 1939 году Яффо импортировал товаров всего на 1,3 миллиона фунтов стерлингов, а Тель-Авив - на 4,1 миллиона фунтов стерлингов. Поскольку во время кризиса 1936 года арабская рабочая сила была недоступна, порт был укомплектован персоналом из Салоник, города, который славился своими еврейскими стивидорами.36 Ряд Левантийских ярмарок также принес Тель-Авиву богатство, начавшись в 1924 году со скромных размеров, но разросшись до такой степени, что в 1932 году 831 иностранная компания выставляла свою продукцию. Пропагандируемая идея заключалась в том, что Тель-Авив станет новым перекрестком между Средиземноморьем и Ближним Востоком, и (доказывая, что это еще возможно) ярмарки привлекали экспонаты из Сирии, Египта и недавно созданного королевства Трансиордания.37

Этот рост сопровождался появлением Тель-Авива как настоящего города, хотя его границы с Яффо оставались нечеткими и были предметом препирательств. Строительство города представляло собой смесь нескоординированного частного предпринимательства и некоторого количества централизованного планирования, достаточного для создания широкого проспекта с деревьями, названного в честь Ротшильдов (в надежде на большую финансовую поддержку, чем была получена). В 1930-х годах шотландский архитектор Геддес разработал генеральный план, который должен был более прочно связать город с его длинной морской набережной. В центре города поразительные здания в стиле Баухаус выражали желание богатых жителей города считаться носителями современной западной культуры; построенный ими "Белый город" был признан достаточно выдающимся, чтобы получить статус Всемирного наследия ЮНЕСКО в 2003 году. Другие проявления поиска западной, европейской идентичности можно найти в театре Хабима, а также в литературной, художественной и музыкальной культуре города. Аналогичные тенденции наблюдались в Александрии, Салониках и Бейруте, а также в Яффо. Но, как часто отмечали наблюдатели, Тель-Авив отличался тем, что временами казалось, что у него больше общего с восточноевропейскими городами, такими как Одесса и Вена, чем со средиземноморскими, такими как Неаполь и Марсель.