The Kids Aren't Alright (СИ)

Там, на диване, поедая шоколадное мороженое и смотря сериал «Во все тяжкие», расположилась ее мать, Эллен Полье. Женщина, опровергающая все стереотипы о француженках. Нет, внешне она вполне соответствовала представлению об утончённых французских дамах: изящная фигура, всегда аккуратно уложенное каштановое каре с чёлкой, ореховые глаза, изысканный вкус в одежде и любовь к духам Шанель, но вот характер… Эллен почти двадцать лет отдала полиции Мараны, а, как только ей исполнилось сорок лет, перешла на работу в местный следственный изолятор, надзирателем. Профессия отразилась на ее личности настолько, насколько это вообще может произойти: Эллен была властной, постоянно контролирующей всех и вся, не терпящей возражений, агрессивной, настырной и дотошной. Неурядицы в личной жизни только добавили «очарования» ее характеру. Рейчел она воспитывала одна, постоянно внушая ей, какой ее отец подлец и негодяй. Она во всём контролировала свою дочь: начиная от того, что всеми силами старалась навязать ей свой вкус в одежде, заканчивая тем, что указывала, с кем общаться, а с кем — нет. Благо, Рейч тоже была не майской розой и иногда, когда набиралась смелости или просто не выдерживала беспричинных нападок, отвечала матери. Тогда у них случались грандиозные скандалы с метанием посуды и взаимными обвинениями. Чувствуя, что сегодня может случиться именно такая разборка, Рейчел нехотя села на диван рядом с Эллен.

— Какой сезон смотришь, мам? — решила уйти подальше от неприятной темы девушка.

— Финал второго. Тут как раз на примере одной из героинь демонстрируется, что станет с твоими патлатыми друзьями, — небрежно ответила Эллен.

— О чём ты? — удивилась Рейчел.

— Да тут одна девица, наркоманка, схлопотала передоз и захлебнулась собственной рвотой. Подано как драма, но, я считаю, что поделом ей, — странно злорадно объяснила женщина.

— Знала бы ты, насколько неуместно сейчас высказалась, — еле сдерживая слёзы, ответила Рейч, — я сейчас как раз из больницы, у моего друга, Брендона, случилась передозировка.

— А я-то думаю, что это у нас такой бардак, посуда не вымыта, ужин не приготовлен. Пришлось мне после целого дня на работе еще отплясывать у плиты. Ты никогда не научишься помогать мне и делать по дому хотя бы что-то простейшее! — как будто наполовину проигнорировав слова дочери, раздраженно ответила Эллен.

— Да что ты такое несешь, мама? — поразившись ее чёрствости, воскликнула Рейч, — я тебе говорю, что мой друг чуть не умер, а ты мне на это в ответ делаешь замечания насчёт ужина!

— Как ты с матерью разговариваешь, бездельница? — начиная закипать, сдвинула брови мисс Полье, — мне плевать на твоих друзей-наркоманов, туда им и дорога! Чем за ними приглядывать, занялась бы домом и собой!

— Со мной-то что не так?

— Только посмотри на себя! Как пацан выглядишь: эти ужасные лосины, будто их уже десять человек до тебя носило, вечные куртки из дрянного дешёвого кожзама, косы как у наркодиллеров из девяностых, а руки! Это не руки, а позорище! — ткнула в нее пальцем женщина.

— Почему ты так ненавидишь меня, а? Что я тебе сделала? — вскочив с дивана, яростно крикнула Рейчел.

— Не пори чушь! Просто ты выглядишь неопрятно, тусуешься с какими-то наркоманами, не имеешь цели в жизни, не умеешь вести хозяйство. Не знаю, как ты собираешься выживать во взрослой жизни! — откинувшись на спинку дивана, издевательским тоном сказала женщина.

— Я всё могу и умею, просто не хочу! И, вообще, это не твоё дело! Ты только и умеешь, что долбать меня! — нашлась Рейч.

— Посмотрите-ка на нее, задолбанная вся, несчастная. Да ты благодарна мне должна быть, что я тебе, такой здоровенной девице, помогаю! — прошипела Эллен.

— Это называется помощь, ты серьезно? Ты просто критикуешь меня ни за что, постоянно осуждаешь и унижаешь. Лезешь ко мне с ненужными советами, пытаешься контролировать во всём. Если ты не заметила, мама, в прошлом месяце мне исполнилось восемнадцать! Я вполне могу сама решать, что мне носить, с кем общаться и даже, о, боже, когда возвращаться домой! — оскорбилась Рейч.

— А ну-ка повтори, что ты сказала, неблагодарная скотина, — отставляя мороженое, и, вставая с дивана, произнесла Эллен.

— Я! Сама! Могу! Решать! Что! Мне! Делать! С! Моей! Жизнью! ОТВАЛИ! — чётко проорала каждое слово Рейчел.

Мать, побагровев, отвесила дочери такую пощёчину, что та, не ожидав, упала на кресло.

— Марш в свою комнату, и чтоб я тебя сегодня больше не видела и не слышала, маленькая дрянь! — свирепо крикнула Эллен.

— Это мой дом, когда захочу, тогда и уйду! — прижимая ладонь к пылающей щеке, решила не сдаваться Рейч.

В ответ в нее полетел телевизионный пульт, от которого она смогла увернуться.

— Ты — сумасшедшая! — прокричала девушка, вскакивая с кресла, и убегая на второй этаж, в свою комнату.

Лишь заперев дверь на замок, она почувствовала себя в безопасности.

Больше не сдерживая рыданий, Рейчел завалилась лицом на кровать, в подушки, и проплакала так минут сорок. Сегодня был один из самых ужасных вечеров в ее жизни…

*