The last tycoons: the secret history of Lazard Frères & Co

Наконец, гордиев узел, казалось, был разрублен. Четыре дня спустя помощник Берле написал Альтшулю, что, согласно записям Госдепартамента, американский консул в Марселе сообщил по телеграфу 10 сентября 1941 года - более чем за месяц до этого - о выдаче визы "Пьеру Вайлю" ("Я полагаю, что это тот самый человек, на которого ссылается ваше письмо", - говорилось в депеше Госдепартамента). Но это был другой человек. В тот же день Альтшуль снова написал в визовый отдел Госдепартамента, повторив уже ставшую привычной просьбу от имени Пьера, который, как утверждалось, находился в Лионе, а не в Марселе. Наконец, 1 ноября начальник визового отдела написал Альтшулю, что "после тщательного рассмотрения" Государственный департамент дал "консультативное разрешение соответствующему американскому офицеру в Лионе" выдать Пьеру "неиммиграционную визу". Альтшуль быстро написал короткое письмо с выражением глубокой признательности Вашингтону за одобрение визы для "моего хорошего друга, Пьера Давида-Вейля". Но, увы, столь желанная виза была лишь первым шагом в трудном процессе реального прибытия Пьера в Нью-Йорк. А от него по-прежнему не было никаких вестей.

Наконец Пьер вышел из тени. К 6 апреля 1942 года он каким-то образом добрался из Лиона в Лиссабон. В 11:30 вечера он отправил Альтшулю телеграмму с опечатками в офисе Lazard: "Жду от вас новостей. Жду скорой встречи. С любовью ко всем. Пьер Давид Вейль". Но проходили недели, а Пьеру все еще не удавалось получить место на лайнере Pan Am Clipper из Лиссабона в Нью-Йорк. Руководители Pan Am в Лиссабоне сказали ему, что "приоритеты" могут быть предоставлены для "срочных деловых поездок". Пьер попросил Альтшуля "продолжать следить за своими друзьями" в Вашингтоне, чтобы получить место, поскольку "список пассажиров каждый раз составляется в Вашингтоне". Но списки приоритетов продолжали расти, и Пьера все время выкидывали. Альтшуль позвонил ему в Лиссабон, в элегантный отель Aviz, и предложил напрямую связаться с агентом в аэропорту, чтобы получить более высокий приоритет. "Огорчен всеми этими задержками", - написал он.

Наконец, после почти двух месяцев пребывания в Лиссабоне, 17 мая Пьер прибыл в Нью-Йорк по временной гостевой визе. Почти сразу же Альтшуль приступил к оформлению постоянной иммиграционной визы не только для Пьера, но и для его жены, бывшей Берты Хаардт, которой тогда было сорок три года; их двоих детей, десятилетнего Мишеля и семилетней Элианы; а также для матери Берты, мадам Гастон Хаардт, которой тогда был семьдесят один год. Пьер находился в Нью-Йорке, остановившись в отеле Ritz Tower на углу Парк-авеню и Пятьдесят седьмой улицы; остальные члены его семьи все еще оставались во Франции.

Чтобы получить столь желанные иммиграционные визы, Альтшуль прибегнул к услугам не только Артура Баллантайна, одного из основателей юридической фирмы Dewey Ballantine, но и своего шурина Герберта Лемана, который в то время уже девятый год занимал пост губернатора Нью-Йорка. Он попросил Лемана написать от имени Пьера письмо Брекинриджу Лонгу, главе отдела иммиграционных виз Госдепартамента. В письме Лонгу, которого многие впоследствии критиковали за препятствование иммиграции евреев в Соединенные Штаты, "следует просто попытаться заинтересовать его в том, чтобы это дело было выведено из обычных каналов и ускорено", - написал Альтшуль Леману после того, как уже спел дифирамбы Пьеру своему шурину.

Но даже участие Лемана не помогло. 22 августа 1942 года начальник визового отдела Госдепартамента написал Пьеру и Альтшулю письмо, в котором сообщил, что "предварительное рассмотрение" запрашиваемой визы "не привело к положительной рекомендации". Но вопрос был отправлен на дальнейшее рассмотрение в Межведомственный комитет по рассмотрению виз, и Пьеру было предложено явиться в этот комитет, если он того пожелает, 18 сентября. Личное появление Пьера в Вашингтоне в сопровождении Алтшула и Баллантайна сделало свое дело. Официальное сообщение из Госдепартамента пришло к Алтшулу 10 октября от начальника визового отдела. Иммиграционные визы были одобрены для всей семьи, и соответствующие американские чиновники были уведомлены об этом в Ницце и Монреале. Альтшуль совершил почти невозможное. Пьер мог оставаться в Соединенных Штатах, а его жена и дети - иммигрировать.