The last tycoons: the secret history of Lazard Frères & Co

Я буду продолжать свою карьеру в общей очереди безработных, поскольку я не достаточно стар и не достаточно богат, чтобы выйти на пенсию. Я желаю себе удачи в будущем. Я ухожу на высокой ноте IPO Lazard с осознанием того, что (i) я внесу свой вклад в реализацию заявленного намерения сократить расходы на работу в Lazard на общую сумму более 180 миллионов долларов в год и (ii) что мне не придется соблюдать положения о неразглашении, содержащиеся в соглашении между Lazard и "Историческими партнерами". Я хочу поздравить главу Lazard с успехом в продаже IPO Lazard инвестиционной общественности и большинству (!) "рабочих членов" Lazard. Возможно, через годы это будет оценено не только как еще более смелый акт финансового волшебства, чем продажа Wasserstein Perella, но и как жест необычайного альтруизма, поскольку это было сделано, по сути, - с точки зрения наличности - в интересах "Исторических партнеров". Я желаю всяческих успехов членам Рабочей группы Lazard в их работе по уменьшению горы долгов Lazard и, надеюсь, в конечном итоге возвращению к ситуации, когда осязаемая балансовая стоимость, приходящаяся на их собственные (все еще косвенные) доли в Lazard Ltd., снова будет положительной. Наконец, позвольте мне, как единственному прямому потомку братьев-основателей Lazard, работающему в настоящее время в Группе, выразить удовлетворение тем, что я разорвал связи с Lazard примерно в то же время, что и мой дальний дядя Мишель Давид-Вейль, который был последним членом семьи (хотя и не прямым потомком братьев-основателей), управлявшим фирмой.

 

Другие давние сотрудники Lazard с такой же горечью говорили о том, как изменилась фирма в первые годы XXI века. "То, что здесь происходит, просто неприлично", - сказала Анник Персиваль, давняя помощница Мишеля в Нью-Йорке. "Это очень печальный конец и очень предсказуемый. Я могла бы написать характеристику, но, полагаю, это уже сделали другие". Персиваль также был ассистентом Андре до его смерти. "Когда Андре Мейер умер, для меня это был конец целой эпохи", - продолжила она. "Конец династии. И я думаю, что сейчас здесь происходит то же самое".

 

 

Послесловие

Утром 9 ноября 2005 года компания Lazard сообщила о прибыли в размере 51,7 миллиона долларов, или 52 цента на акцию, что превысило консенсус-оценку Уолл-стрит в 37 центов на акцию. Доходы за первые девять месяцев 2005 года выросли на 57 процентов по сравнению с тем же периодом 2004 года. По любым меркам бизнес-модель Lazard работала великолепно - как и предсказывал Брюс. В пресс-релизе, сопровождающем отчет о прибылях, Брюс совершил заслуженный победный круг. "Теперь ясно, что мы эффективно выполняем наш план", - сказал он. "Франшиза Lazard динамично развивается, наши профессионалы полны энтузиазма, а перспективы нашего бизнеса остаются позитивными. Наши клиенты по-прежнему ценят независимые консультации, а наша глобальная стратегия позволяет нам и дальше использовать преимущества сильной среды слияний и поглощений". Цена акций Lazard положительно отреагировала на новость, взлетев за день почти на 15 процентов и закрывшись на отметке $29,60 за акцию.

Наконец, спустя полгода после того, как Брюса осудили за неправильную оценку акций и за чрезмерную проработку сложной сделки, акции Lazard подорожали примерно на 20 % по сравнению с ценой IPO. Поскольку бум слияний и поглощений в середине десятилетия продолжался, 6 декабря 2006 года акции достигли своего исторического максимума - 49,28 доллара за акцию, что дало компании рыночную капитализацию около 6 миллиардов долларов; только акции Lazard Брюса в тот день стоили около 560 миллионов долларов. Это произошло менее чем через неделю после того, как Lazard провела вторичное размещение своих обыкновенных акций на сумму 638 миллионов долларов - по цене 45,42 доллара за акцию, - из которых около 260 миллионов долларов ушли в карманы партнеров Lazard, за исключением Брюса, который решил не продавать свои пакеты. В 2005 году Брюс также получил от Lazard общую компенсацию в размере 14,2 миллиона долларов, что более чем в четыре раза превысило 3 миллиона долларов, полученных им в 2004 году, и сделало его - по показателю компенсации на доллар рыночного капитала - самым высокооплачиваемым генеральным директором на Уолл-стрит.