The Lost

Бой длился недолго. Когда адъютанты вернулись с донесениями, командующий отдал приказ лучникам. Прозвучал предупреждающий рог. Хасам услышал сигнал, но из-за цепляющихся врагов не смог поднять щит. Он упал на землю и кое-как успел прикрыться телом павшего товарища. На него тут же набросились рабы, а дальше пришли чувства боли из ног, рук и плеча. Всю область боя усыпали стрелы, и обессиленный парень потерял сознание.

Когда Хасам пришёл в себя, то не мог пошевелиться: слабость, раны, нога сломана, сверху завален телами. Он прислушался. Кругом стояла тишина, но вскоре донеслись чьи-то голоса, и из его уст вырвался крик. Хасаму повезло, из-под тел его достали свои.

Сражение уже закончилось, противник пал под мощью батальона. Численность врага оказалась небольшой, всего семь сотен: пятьсот рабов и двести человек лёгкой пехоты. Их задача заключалась в замедлении продвижения сил нарварцев. И впереди ожидало ещё несколько подобных засад.

Но для Хасама из-за тяжёлого перелома ноги всё закончилось. Путь к столь желаемой славе оборвался. Со слов лекарей, ему грозила пожизненная хромота. Так, мальчишке присвоили звание сержанта и отправили домой. А через четыре месяца восстание полностью подавили.

Хасам вернулся домой. Близкие отчитали, а местные в первые дни проходу не давали. Жизнь наладилась, раны затянулись, только проблемы с ногой остались: опухоль никак не проходила и постоянно изнывала от зуда и боли. Деревенский лекарь посоветовал отпилить во избежание более серьёзных последствий, но парень отказался. Он всё ещё мечтал достичь высот. И в один прекрасный момент желания вновь взяли вверх, против воли отца хромой Хасам отправился в ближайший город — Талухам.

В городе его приняли радушно, даже удалось устроиться на работу в местной лавке — стал продавать орудия труда. Куда лучше, чем с больной ногой в деревне на полях возиться. Тем более, он хотел попасть в военную школу, но для этого нужны деньги и знания. Хасам старался экономить на всём, а благодаря званию и заслугам быстро нашёл общий язык со стражниками и местными. Если появлялась какая-нибудь подходящая подработка, знакомые сразу сообщали.

Через год Хасам попытал силы, но в военную школу не попал. Всё из-за хромоты. Нога зажила, но на кости появилось твёрдое утолщение, пропала чувствительность. Ему казалось, что одна конечность короче и легче другой, а городской лекарь заверял, что так срослось, ничего необычного.

В течении двух лет Хасам упорно тренировался и продолжал попытки попасть в военную школу. И дошло до того, что местные наставники сильно разозлились, так как парень с каждым посещением становился всё напористее и отказывался прислушиваться к мнению старших. В итоге ему запретили переступать порог школы.

Глава 40.

— И чтоб мы тебя здесь больше не видели! — прокричал стражник, закрывая ворота.

— И не увидите, — темнокожий молодой человек со злости плюнул на забор и побрёл, куда глаза глядят. — Ублюдки заносчивые, твари высокомерные. Мы ещё поглядим, кто кого. Я вам ещё устрою, — нога с силой шаркнула по песчаной дорожке, поднимая пыль. — Ты ничего не понимаешь! Куда же ты со своей ногой суёшься! — по округе, привлекая внимание прохожих, раздался громкий крик: — Да откуда вам знать, старпёры тыловые? Вы настоящий бой только на картинках видели! И ещё смеете мне указывать!

— А ты, парень, дело говоришь, — впереди стоял высокий мужчина крепкого телосложения: нос, повидавший не один перелом, на левой стороне лица ямка, глаз слегка косил.

— Наверное, трудно тебе с женщинами, — голова ещё не успела остыть, что первое взбрело, то и ответил.

— Если бы я о тебе ничего не знал, — незнакомец двинулся в сторону наглеца, — то избил бы до полусмерти, а потом на случку со свиньями отправил, — он остановился в шаге от парня. — Но, зная твою бездумную манеру общения, приму как шутку.

— Чего тебе нужно? — Хасам по походке и стойке сразу понял, что перед ним опытный ветеран.

— Ни капли уважения к старшим, — собеседник раскрыл ладонь. — Знаешь, что это?

— Впервые вижу, — юноша не без интереса рассматривал странный железный значок с красным камнем. На вид простой, но сам камень, словно затвердевшая кровь.

— Кровавая слеза. Знак багровых наёмников, — мужчина гордо стукнул себя в грудь. — Меня зовут Йег. Я вербовщик. Брожу по городам, собираю сведения, ищу подходящих неудачников, идиотов и простое мясо.

— Ближе к делу.

— Запоминай. Повторять не буду, — Йег протянул другой значок, но уже с отсутствующим камнем. — Если захочешь вступить в наши ряды, отправляйся в город Олман. У тебя есть четыре месяца. Опоздаешь, потом ищи наших сам.

— С чего ты взял, что я захочу присоединиться к каким-то наёмникам? — после восстания в империи стало тихо. Чем тогда занимались наёмники? Охотились на шайки разбойников, охраняли караваны, богатых. Так себя не прославить. Не те масштабы. Нужно что-то куда значительнее.