The lust (СИ)

— В любом случае, спасибо, что так за меня переживаешь, но позволь мне решать самому. И я решил — я ухожу, — раздраженно говорит Мин и тоже встает на ноги. Техен с места не двигается.

— Я думаю, тебе стоит пересмотреть свое решение, — впиваясь взглядом в бледное лицо напротив, говорит Ким и достает из кармана брюк свой мобильный. Водит пальцем по экрану и, видимо, найдя то, что искал, передает телефон, так ничего и не понимающему Юнги.

— Тут мне интересную запись прислали, посмотри, а потом продолжим наш разговор, — усмехается старший и отходит к дивану. Юнги, все еще ничего не понимая, кликает на треугольник на черном экране и, кажется, забывает, как дышать.

Отрывок в несколько секунд снят в комнатке в Cypher, на нем отчетливо видно Чонгука и извивающегося и громко стонущего под ним Юнги. Мин от неожиданности отшатывается и роняет телефон на пол.

— Откуда? Зачем… — шокировано выпаливает Юнги, стоящему невдалеке Техену. Ким делает последний глоток, ставит бокал на стол и снова подходит к парню.

— Представь себе заголовки утренней бульварной прессы и всех новостных порталов страны — Чон Чонгук глава империи Чон, руководитель самого крупного благотворительного фонда страны трахает не достигшего совершеннолетия мальчишку, — насмехается Техен. — И не просто мальчишку, а собственного брата. Бедная Ирэн, бедный Хьюн… какой позор, — продолжает смеяться Ким и опускается на диван.

— Зачем, — хрипит Мин и не может оторвать взгляда от Техена. Юнги не может подобрать слов, да и если даже подберет, озвучить их, сил нет. Юнги будто висит над безмерной бездной, и еще пара слов Техена, и он в нее сорвется с головой. Он знает, уже понимает, что будет дальше. Для чего бы ни было снято это видео — оно призвано уничтожить Юнги. Он стоит и ждет, пока Техен, как личный сапер для обложенного бомбой Мина, перережет красный провод, и все, на чем держится парень, взорвется и разнесется по округе. Поэтому все, на что сейчас способен Юнги — как рыба, выброшенная на сушу, открывать и закрывать рот, но точно не говорить.

— Затем, чтобы ты, малыш, — Ким протягивает руку и, схватив стоящего перед ним парня за шнурки на спортивных штанах, подтягивает к себе. — Не забивал голову глупостями и не думал, что можешь вот так вот легко уйти от меня. — Ты мой до конца своих дней. Я не отдам тебя Чонгуку. Уверен, мы с тобой отлично заживем, а твой брат пусть строит свое счастье на стороне. Мы ему мешать не будем. Ну же, не хмурься и ни в коем случае не плачь.

— Я не понимаю тебя, — превозмогая приступ удушья, шепчет Мин. — Зачем все это? Как ты мог так измениться? Прошу, удали эту запись и отпусти меня. Ты же знаешь, что я не люблю тебя, зачем ты мучаешь меня?

— Да причем тут ты, — зло огрызается Ким и встает на ноги. — Перестань думать, что весь мир вертится вокруг тебя. Это, считай, моя маленькая месть твоему братцу.

Юнги прикрывает глаза, надеется, что в следующую секунду, когда он их откроет, все исчезнет. Этот диалог — плод его воображения. Он все еще спит в комнатке в Cypher, это все не правда. Но реальность бьет прямо в затылок, стоит поднять веки, прошибает болью весь позвоночник, и Юнги не понимает, как он вообще на ногах стоит. Как не рассыпался еще.

— Я расскажу ему о записи! — наконец-то, придя в себя, выкрикивает Мин. — Это вмешательство в личную жизнь, это уголовное преступление!

— Попробуй, — Техен обхватывает ладонью шею парня и резко тянет на себя. — Попробуй, расскажи ему, и эту запись сразу зальют в интернет. Она даст фору любому “порнхабскому” видео. Там минут сорок чистого животного секса, твоих блядских стонов и втрахивающего тебя в постель Чонгука. Давай, уничтожь будущее своего братца, опозорь семью Чона перед всем миром. Ведь главное — это твое хрупкое невинное сердечко, главное — это только твое благополучие, — шипит ему в губы Ким. Юнги в ужасе смотрит на старшего, почти не реагирует на сжавшиеся вокруг горла пальцы и отказывается принимать идущую из уст Техена информацию.

— Слушай меня внимательно, ты позвонишь Чонгуку и скажешь, что вчера поддался эмоциям, что повел себя глупо. Но это не самое главное — ты скажешь ему, что не любишь его, никогда не любил, а просто у тебя было помутнение рассудка. Скажи, что хочешь, но он должен поверить, что ты к нему ничего не чувствуешь. Ох, как бы я хотел видеть его лицо в тот момент, — смеется Техен.

Юнги дергается от последних слов Кима, обхватывает пальцами держащую за горло руку, и пытается скинуть ее с себя, но бесполезно.

— Если ты не будешь послушным мальчиком и не выполнишь мои условия, то ты знаешь, что за этим последует, — усмехается Техен и резко убирает руку.

Юнги, не сумев удержать равновесие, падает коленями на ковер и, держась обеими руками за горло, пытается нормализовать дыханье. Вот только не получается. И дело не в том, что в течение нескольких секунд Техен перекрывал ему доступ к кислороду, просто у Юнги внутри уже выжженная дотла пустошь, и гарь от сгоревших в том огне счастливых минут и надежды на лучшее сейчас забилась в легкие, и Мин отчетливо чувствует этот вкус на языке.