The lust (СИ)

Юнги кое-как натягивает на мокрые от крови и спермы ягодицы брюки и буквально доползает до лестницы. Держится о перила и с трудом поднимается наверх. Заваливается боком на кафельный пол в ванной и скулит. Обнимает себя сам поперек и сам пытается успокоить. Точно так же, как и делал раньше, когда еще будучи ребенком сам себя уговаривал собраться и быть сильным. Юнги всегда выживал один, ему не нужна была ничья ненависть и ничья любовь, тогда он со всем сам справлялся. А сейчас он застрял между двух огней, и его рвет между ними, разрывает и раскидывает. Больно настолько, что хочется вколоть себе тонну обезболивающего, но веры, что оно поможет уже нет. Кажется, уже ничто не поможет. Юнги и дышать больно, будто Техен переломал ему все ребра, и при каждом вдохе эти торчащие в разные стороны кости впиваются в легкие, не вдохнуть, не выдохнуть. Мин торчит почти час в ванной, приводя в порядок свое тело и лицо, но получается не особо. Крови больше нет, но было бы хорошо поехать в больницу, просить об этом Техена Юнги не хочет. Лучше сдохнуть. Оказав себе первую помощь, Мин натягивает на себя домашнюю футболку и шорты и ложится животом на кровать. Думать и жалеть себя сил больше нет, но так Юнги жить не будет. Это была последняя точка. Утром Юнги сбежит. Сменит имя, фамилию, личность, сменит все и исчезнет.

***

Уже почти полночь, Техен гостиную так и не покидал, пить больше не хочется. Он сидит на диване и смотрит на скомканный у края ковер, на кровь на полу и ненавидит себя. Осознание того, что он натворил приходит медленно, шаг за шагом просачивается в одурманенный местью мозг и наводит ужас на самого парня. Не надо было срываться на Юнги, не надо было вымещать злость на Чонгука на нем, но уже поздно. Ненависть к Чону ослепляет, делает чудовищем, и в глубине души Техену стыдно за то, что не сдержался, что уподобился своему врагу. Ким массирует виски, пытается сбросить с шеи стягивающиеся узлом невидимые пальцы ненависти и делает глубокий вдох. Вот только вместо кислорода в легкие поступает противная горечь сожаления, и Ким чуть не задыхается. Отвлекается на резко осветившие окно фары, горько усмехается, зная, кто его ночной гость. Техен встает на ноги, подходит к шкафчику у бара, достает свой любимый пистолет и, убрав за спину, идет к двери.

========== 18 ==========

Комментарий к 18

http://s010.radikal.ru/i312/1706/30/8b9c90c45395.jpg

Music: Jinco - Tokyo

https://soundcloud.com/alltrapnation/jinco-tokyo

***

— И почему я не удивлен? — Техен впускает Чонгука в дом и идет обратно к дивану.

— Я смотрю, ты приготовился? — усмехается Чон, взглядом указывая на пистолет за поясом Кима.

— Я всегда готов. К незванным гостям в частности, — издевательски тянет Ким.

— Где Юнги? — резко переходит к делу Чонгук и делает шаг к Техену.

Техен отшатывается назад и неосознанно тянется к придающему так нужную сейчас смелость пистолету за спиной. Чонгук это замечает, усмехается и проходит вглубь комнаты.

Застывает у столика, окидывает взглядом беспорядок в гостиной: смотрит на скомканный ковер, поднимает взгляд выше и замечает, уже подсохшую кровь на полу. Мгновенно мрачнеет. Несколько секунд молча все рассматривает и, резко повернувшись, подходит к Техену. Становится вплотную, ищет на нем раны, следы, что угодно, что бы указало, что кровь, размазанная по полу, принадлежит именно Киму. Не находит. Чувствует, как штормит внутри, и как заходится сердце истошным воем. Чонгук знает ответ, но все равно задает вопрос. Делает глубокий вдох и, стараясь не выдать голосом весь тот ад, который расползается внутри, чеканит каждое слово:

— Чья это кровь?

Техен молчит. Не уводит взгляда, не делает даже попытки двинуться, застыл, как памятник, и кажется, не дышит даже. Не прикрывает лицо, когда Чонгук, резко вскинув кулак, бьет по скуле. Не отодвигается и не защищается. Получает еще один удар и снова по лицу. Горько улыбается, обнажая покрытые красным зубы, сплевывает кровь, но все равно не отходит. Чонгук чувствует, как поднимается к горлу бурлящая и кипящая злость, как чудовище внутри просыпается и раздирает нутро, требуя выхода. Требует сломать, искромсать, уничтожить, потому что кровь на полу принадлежит Мин Юнги. Тому самому Юнги, который и есть весь смысл никчемной жизни Чонгука.

— Где он? — Чон резко за ворот рубашки притягивает Техена к себе, выжигает уродливые дыры на чужом искаженном болью, когда-то красивом лице, одним только взглядом.

— В рыцари записался? — хрипит Ким, пытаясь вдохнуть кислорода сквозь пережатую пальцами Чонгука аорту. — Защитник долбанный, — Ким никак не может перестать одаривать Чонгука кровавой улыбкой, и последний стирает ее кулаком с его лица. Разбивает чужие губы и вытирает костяшки о брюки.

— Тебе конец, мразь, — с нотками стали в голосе говорит Чон и бьет прямо в солнечное сплетение. Техен обхватывает себя руками, сгибается от прошивающей боли и выплевывает кровь на пол. Вытирает рукавом губы и дает сдачи. Целится в нос, но задевает скулу. Чонгук уворачивается, но Техен делает резкий выпад влево и метко бьет по почкам.

***