The Man of Property — Собственник

We think—I mean Timothy thinks-she ought to go out more.	Мы считаем, то есть Тимоти считает, что ей надо побольше выезжать.
I expect you'll miss her very much!"	Ты, наверное, будешь скучать без нее!
June clasped her hands behind her neck.	Джун завела руки за голову.
"I do wish," she cried, "Uncle Timothy wouldn't talk about what doesn't concern him!"	— Мне бы очень хотелось, — крикнула она, — чтобы дядя Тимоти поменьше говорил о том, что его совершенно не касается!
Aunt Juley rose to the full height of her tall figure.	Тетя Джули вытянулась во весь рост.
"He never talks about what doesn't concern him," she said.	— Он никогда не говорит о том, что его не касается, — ответила она.
June was instantly compunctious; she ran to her aunt and kissed her.	Джун сразу же почувствовала угрызения совести, подбежала к тетке и расцеловала ее.
"I'm very sorry, auntie; but I wish they'd let Irene alone."	— Простите меня, тетечка; только оставьте вы Ирэн в покое.
Aunt Juley, unable to think of anything further on the subject that would be suitable, was silent; she prepared for departure, hooking her black silk cape across her chest, and, taking up her green reticule:	Тетя Джули не смогла больше придумать ничего такого, что можно было бы сказать на эту тему, и умолкла; собравшись уходить, она застегнула на груди черную шелковую пелеринку и взяла свой зеленый ридикюль.
"And how is your dear grandfather?" she asked in the hall,	— А как себя чувствует дедушка? — спросила она уже в холле.
"I expect he's very lonely now that all your time is taken up with Mr. Bosinney."	— Ему, должно быть, тоскливо одному, ты ведь теперь все время с мистером Босини.
She bent and kissed her niece hungrily, and with little, mincing steps passed away.	— Она нагнулась к внучке, с жадностью поцеловала ее и удалилась мелкими, семенящими шажками.
The tears sprang up in June's eyes; running into the little study, where Bosinney was sitting at the table drawing birds on the back of an envelope, she sank down by his side and cried:	На глазах у Джун выступили слезы: она убежала в маленький кабинет, где Боснии сидел у стола, рисуя на конверте каких-то птиц, и бросилась в кресло со словами:
"Oh, Phil! it's all so horrid!"	— Ох, Фил, как это тяжело!
Her heart was as warm as the colour of her hair.	Сердце ее горело тем же огнем, что и копна золотисторыжих волос.
On the following Sunday morning, while Soames was shaving, a message was brought him to the effect that Mr. Bosinney was below, and would be glad to see him.	В следующее воскресенье утром, когда Сомс брился, ему доложили, что мистер Боснии дожидается внизу и хочет его видеть.
Opening the door into his wife's room, he said:	Приотворив дверь в комнату жены, он сказал:
"Bosinney's downstairs.	— Там пришел Боснии.
Just go and entertain him while I finish shaving.	Займи его, пока я бреюсь.
I'll be down in a minute.	Я сейчас приду.
It's about the plans, I expect."	Он, должно быть, хочет поговорить о проекте.