The Man of Property — Собственник

James, brooding in a small chair from which his knees ran uphill, shifted his feet uneasily, and put one of them down on the cat, which had unwisely taken refuge from old Jolyon beside him.	Джемс, с угрюмым видом сидевший в таком низеньком кресле, что колени его углом торчали кверху, беспокойно задвигал ногами и наступил на кошку, неосмотрительно спрятавшуюся здесь от старого Джолиона.
"Here, you've got a cat here," he said in an injured voice, withdrawing his foot nervously as he felt it squeezing into the soft, furry body.	— Тут, кажется, кошка, — проворчал он обиженным тоном, почувствовав, что нога его попала во что-то мягкое и пушистое.
"Several," said old Jolyon, looking at one face and another; "I trod on one just now."	— И не одна, — сказал старый Джолион, оглядывая всех присутствующих, — я только что наступил на какую-то.
A silence followed.	Последовало молчание.
Then Mrs. Small, twisting her fingers and gazing round with 'pathetic calm', asked:	Миссис Смолл сплела пальцы и, переводя свой трогательно безмятежный взгляд с одного лица на другое, спросила:
"And how is dear June?"	— А как поживает наша Джун?
A twinkle of humour shot through the sternness of old Jolyon's eyes.	В суровых глазах старого Джолиона промелькнула усмешка.
Extraordinary old woman, Juley!	Поразительная женщина эта Джули!
No one quite like her for saying the wrong thing!	Второй такой не найдешь — всегда ухитрится сказать что-нибудь некстати!
"Bad!" he said;	— Плохо! — ответил он.
"London don't agree with her-too many people about, too much clatter and chatter by half."	— Лондон ей вреден — слишком много народа кругом, слишком много всяких пересудов и болтовни!
He laid emphasis on the words, and again looked James in the face.	Он подчеркнул эти слова и посмотрел на Джемса.
Nobody spoke.	Снова наступило молчание.
A feeling of its being too dangerous to take a step in any direction, or hazard any remark, had fallen on them all.	Все чувствовали, что предпринять сейчас какой-нибудь шаг или отважиться на какое-нибудь замечание слишком опасно.
Something of the sense of the impending, that comes over the spectator of a Greek tragedy, had entered that upholstered room, filled with those white-haired, frock-coated old men, and fashionably attired women, who were all of the same blood, between all of whom existed an unseizable resemblance.	Ощущение неотвратимости рока, знакомое зрителям греческой трагедии, нависло и в этой загроможденной мебелью комнате, где собрались седовласые старики, нарядно одетые женщины — все люди одной крови, люди, объединенные неуловимым семейным сходством.
Not that they were conscious of it—the visits of such fateful, bitter spirits are only felt.	Они не сознавали этой неотвратимости — роковое, холодное дыхание ее можно только чувствовать.
Then Swithin rose.	Суизин встал.
He would not sit there, feeling like that-he was not to be put down by anyone!	Он-то не намерен оставаться здесь, он никому не позволит себя запугивать!
And, manoeuvring round the room with added pomp, he shook hands with each separately.	И, с подчеркнутой величавостью пройдясь по комнате, он каждому по очереди пожал руку.