The Man of Property — Собственник

This is what comes of having no children.	А все из-за того, что у них нет детей.
I knew how it would be from the first.	Я с самого начала предчувствовал, чем все это кончится.
They never told me they didn't mean to have any children-nobody tells me anything!"	Мне не говорили, что они не хотят детей, мне никогда ничего не рассказывают!
On his knees by the side of the bed, his eyes open and fixed with worry, he would breathe into the counterpane.	Стоя на коленях у кровати, он смотрел прямо перед собой широко открытыми, беспокойными глазами и дышал в одеяло.
Clad in his nightshirt, his neck poked forward, his back rounded, he resembled some long white bird.	Ночная сорочка, вытянутая вперед шея и сгорбленная спина придавали ему сходство с какой-то голенастой белой птицей.
"Our Father-," he repeated, turning over and over again the thought of this possible scandal.	— Отче наш, — говорил он, не расставаясь с мыслью о неминуемом скандале.
Like old Jolyon, he, too, at the bottom of his heart set the blame of the tragedy down to family interference.	В глубине души Джемс, как и старый Джолион, считал виновником всей трагедии семью.
What business had that lot-he began to think of the Stanhope Gate branch, including young Jolyon and his daughter, as 'that lot'-to introduce a person like this Bosinney into the family? (He had heard George's soubriquet,	Какое право имели «эти люди» — он уже начал мысленно называть так обитателей дома на Стэнхоп-Гейт, включая сюда и молодого Джолиона с дочерью, — какое право имели они вводить в семью такого субъекта, как этот Боснии! (Джемс знал, что Джордж наградил Боснии кличкой «пират», но не мог понять почему.
'The Buccaneer,' but he could make nothing of that—the young man was an architect.)	Ведь молодой человек — архитектор.)
He began to feel that his brother Jolyon, to whom he had always looked up and on whose opinion he had relied, was not quite what he had expected.	Джемс начинал думать, что брат Джолион, на которого он всегда смотрел снизу вверх и всегда полагался, не вполне оправдал его доверие.
Not having his eldest brother's force of character, he was more sad than angry.	Не обладая силой характера старшего брата, он не столько гневался, сколько грустил.
His great comfort was to go to Winifred's, and take the little Darties in his carriage over to Kensington Gardens, and there, by the Round Pond, he could often be seen walking with his eyes fixed anxiously on little Publius Dartie's sailing-boat, which he had himself freighted with a penny, as though convinced that it would never again come to shore; while little Publius-who, James delighted to say, was not a bit like his father skipping along under his lee, would try to get him to bet another that it never would, having found that it always did.	Самым большим утешением для Джемса было заехать к Уинифрид и повезти маленьких Дарти в Кенсингтонский сад. И там он ходил около пруда вместе с маленьким Публиусом Дарти, не спуская внимательных глаз с его кораблика, который Джемс фрахтовал за пенни, уверяя, что кораблик никогда не пристанет к берегу, а маленький Публнус — к величайшей радости Джемса, совершенно не похожий на отца — прыгал около деда и вызывал его поспорить еще на пенни, что кораблик погибнет, зная уже по опыту, что так не бывает.
And James would make the bet; he always paid-sometimes as many as three or four pennies in the afternoon, for the game seemed never to pall on little Publius-and always in paying he said:	И Джемс шел на пари; он никогда не отказывался и выкладывал по три, по четыре пенни, так как маленький Публиус, кажется, готов был играть в эту игру целый День. И, давая ему монету. Джемс говорил:
"Now, that's for your money-box.	— Вот тебе, опусти в копилку.