The Мечты. Бес и ребро

- Ну вечером мне есть, чем заняться, - Буханова пожала плечами, - еще следить за какими-то профурсетками.

- А вот и зря! – тут же вызверилась Надежда. – Занятно бывает! Притон у них там, самый натуральный притон. И может, еще чего похуже. Не удивлюсь, если Никитич в доле!

- Надька! – охнула Антонина Васильевна, в ужасе округлив глаза. – Надька, ты это что же такое... Ты на что это намекаешь, а?

- Не намекаю, а прямым текстом говорю, баб Тонь! Сутенер наш Никитич. Он им хату – они ему проценты. Может, даже клиентов подгоняет... он же теперь совсем в других кругах вращается, доступ к верхушке имеет через зятька. Вот и протежирует... предприимчивый тип!

У Кларки даже челюсть упала в район ее необъятной груди. Она некоторое время молча моргала, а потом все же собралась с духом и выдала сакраментальное:

- Да ну!

- Ну да! Эй, бабы! Ну вы чё? Совсем наивные, чё ли?! – взвилась Надежда под двумя недоверчивыми взглядами. – Вы посмотрите, в каком мире живем! Вы ж этих... интердевочек уже неделю наблюдаете, а у них такая жизнь активная. А поселил их кто? Ну мозгами-то пораскиньте!

- Ну… еще для себя, - пробухтела себе под нос Буханова, - но чтобы так… Они уже сколько эту квартиру за Светку сдают.

- Да лет десять, не меньше, - совсем ошалело пробормотала в ответ Антонина Васильевна. – Прошлый мальчик прямо хороший был... А тут... вот же бес в ребро, а!

- Ну да, - протянула Кларка, - а нам теперь живи рядом с этими.

- Скоро про наш Гунинский дом так и будут говорить: Гунинский бордель! И я не удивлюсь, если завтра окажется, что нас давным-давно со всеми потрохами выкупил Жекин миллионер, чтобы всех выселить и открыть тут... казино! – вынесла вердикт Надежда.

Под это обличающее утверждение Чернышевой в калитку вошел один из виновников сыр-бора, устроенного активистками двора дома семь по улице Молодежной.

- Добрый вечер! – бодро поприветствовал соседок Андрей Никитич с намерением без заминок пройти мимо.

- Да какой же он добрый! – воздевая руки к небу, отчаянно возопила Антонина Васильевна, пугая своим ором безмятежно жующих кошек, прохожих на улице и даже Кларку с Надькой, подпрыгнувших от неожиданности. – Ты что же, Андрей Никитич, ополоумел совсем, а?! Ты что творишь, дурья твоя башка! Тебя крайним выставят и тебя же за твои дела посадят!

Малич вынужденно притормозил рядом с троицей возмущенных соседок и уточнил:

- Это вы сейчас о чем, бабТонь?

- Да про притон твой, Никитич! – взвизгнула Чернышева, быстро сориентировавшись, что почему бы и не замириться с противоборствующей коалицией за счет соседа. – Который ты в первой квартире держишь!

- Вы что, дамы, криминальных сериалов пересмотрели? – крякнул Андрей Никитич, оглядывая каждую из женщин по очереди. – Какой притон? Вы в своем уме?

- Да как ты своими глазами бесстыжими еще на нас смотришь? – наступала на него, выскочив из сарая мадам Пищик. – У тебя ж у самого дочки! Ты что делаешь? Ты про Юльку подумал? Или ее тоже того? В притон свой готовишь? Сожрали тебя капиталисты и не подавились!

- Антонина Васильевна! – рявкнул Малич. – Вы сначала думайте, потом говорите. Совсем помешались на своих капиталистах. Еще раз повторяю. Какой притон? Там учительница живет. С чего вы вообще это выдумали?

- Ах учительница! – колыхнула могучей грудью Буханова. – Знаем мы таких учительниц! И многому она тебя научила?

- Да меня как-то уже не надо ничему учить, - снова беря себя в руки, отозвался Малич. – Что вам опять не так? Чего революцию очередную устраиваете?

От таких заявок главная революционерка Гунинского особняка влезла на тачанку:

- Ты давай не отнекивайся! Все мы про тебя и твои делишки знаем! И сворачивай свою деятельность, покуда я заявление не написала куда надо!

- Пишите, - махнул рукой Андрей Никитич, - если хотите выставить себя на посмешище.

- Не, ну совсем страх потерял! – устремилась вслед за бабой Тоней Надька. – Думает, раз родственником влиятельным обзавелся, так на него управы нет! Притащил в чужую хату двух шалав – и все шито-крыто! Никто и не заметил!

- Каких шалав? Каких двух? – снова начал закипать Малич. – Надежда, ты ж всегда была на других баррикадах. Что у вас стряслось, объяснит кто-то по-человечески?

- Я всегда за справедливость была!

- Мы говорим про этих двух баб! – вмешалась Клара. – Которая раньше и которая позже! Мужики к ним шляются, бухают по-черному, бабе Тоне хамят. И если ты с этой второй лизался, это еще не значит, что мы позволим, чтобы такое в нашем доме творилось!

- А еще говорят, что с ума по одиночке сходят, - вздохнул Андрей Никитич, нифига не поняв из пылкой речи Бухановой и намереваясь все же уйти домой.

- Макаровна! Ну ты-то тоже видала! – заорала Надька, приметив, как мимо них, ничем не заинтересованная, проплывает историчка Анна Макаровна, как обычно себе на уме. – Мы с тобой же вчера тут на этом самом месте торчали, когда эта девка, которая своей машиной мне палисадник подмяла, вся напомаженная куда-то уехала, а! Не иначе как по клиентам!

- Какая еще девка? – остановилась Анна Макаровна, оглянув всю честную компанию. – Это ты про Стефанию Яновну, что ли?