Читаем The Monster Always Returns: American Horror Films and Their Remakes полностью

Возможно, капсулы успешно используют государственные структуры, но их захвату также способствуют городская анонимность и эмоциональное отчуждение (Muir, Horror 1970s 548). Поскольку люди заводят все более поверхностные отношения и мгновенно отстраняются от любых проблем, они не в состоянии осознать, что вокруг них происходит захват. Упомянутая выше сцена с бегущим человеком Кевина Маккарти - лишь один из примеров этой тенденции. Мэтью и Элизабет не желают вмешиваться в происходящее, и как только на месте происшествия появляется полицейский, они с радостью уходят. Их апатия и доверие к властям не позволяют им узнать о капсулах. Как объясняет Кибнер Элизабет в связи с другим инцидентом, в ответ на шок "вы хотели отключить свои чувства, отстраниться. Может быть, поверить, что этого не было, потому что тогда вам не придется с этим сталкиваться". Тенденция к эмоциональному отстранению и апа- тии уже предвосхищает состояние стручка, которое характеризуется полным отсутствием эмоций.

Наблюдения Кибнера об эмоциях и отношениях ближе всего к речи Майлза о человеческой черствости ("мы ожесточаем наши сердца...") из фильма 1956 года, поскольку они намекают на связь между обычными человеческими моделями поведения и капсулами. Поскольку состояние стручков - это всего лишь продолжение человеческих склонностей, стручки не являются абсолютным Другим, и чудовищность, таким образом, находится в нормальности. Однако это осознание не столь очевидно, как в фильме 1956 года, и поэтому его воздействие гораздо слабее. Кибнер не проводит прямого сравнения между человечеством и капсулами, знание о которых на данный момент не подтверждено. Неопределенность в вопросе о том, является ли Кибнер стручком, создает еще одну проблему, поскольку невозможно понять, действительно ли Кибнер верит в то, что говорит, или просто пытается не дать Элизабет узнать правду. Тем не менее, его высказывания все равно являются тезисом фильма о состоянии человека в городской Америке конца 1970-х годов.

Жизнь американцев, будь то стручок или нет, характеризуется безвкусным конформизмом и бездумным потребительством. Когда капсулы захватывают Мэтью и Элизабет, партнер Элизабет Джеффри утверждает, что подификация ничего не меняет: "Ничего не меняется, у вас может быть та же жизнь, та же одежда, та же машина". Акцент на одежде и машине подразумевает, что жизнь определяется только материальными ценностями. Показательно, что Джеффри проводит свободное время за просмотром телевизионной рекламы (ср. Кауфман).11 Эмоциональная пустота, сопровождающая такой образ жизни, преподносится как еще одно преимущество. Кибнер обещает: "Ты родишься заново в мире без проблем. Свободный от тревоги, страха, ненависти". Первое предложение - это цитата из фильма 1956 года, но второе ставит новые приоритеты.

Безнадежная борьба главных героев с конформизмом работает как общая метафора социальных тенденций, но ее можно прочесть и как более конкретный комментарий к упадку и распаду контркультуры после 1960-х годов. Хоберман называет Мэтью и Элизабет "бывшими хиппи" (30), и если эти двое, возможно, уже поддались конформизму, устроившись на государственную работу, то Белличеки остаются более очевидной частью контркультуры. Поношенная куртка Джека и его глубокая подозрительность к ФБР и ЦРУ указывают на участие (в прошлом) в протестных движениях, а знакомство Нэнси с псевдонаучной литературой (книга Иммануила Великовского "Миры в столкновении") и вера в мистику НЛО намекают на некий вид эзотерики Нового времени. Для Белличеков откровение о нечеловеческом, всеохватывающем заговоре, который принуждает к бездумному конформизму, вряд ли является сменой парадигмы - это мир, в котором они уже живут. Поэтому Белличеки и, в частности, Нэнси довольно быстро приспосабливаются к новой ситуации. Вера Нэнси в то, что у растений есть чувства, может быть невольным подтекстом (в конце концов, стручки рождаются из растений и не имеют чувств), но она быстро разрабатывает довольно точную рабочую теорию происхождения стручков, основанную на эзотерических представлениях об НЛО. Нэнси также разрабатывает метод, как избежать внимания стручков, скрывая свои эмоции. Однако в итоге контркультурное прошлое Белличеков дает им лишь небольшое преимущество. Они не могут избежать ассимиляции со стороны капсул, они просто видят, как это происходит.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Анатомия страсти. Сериал, спасающий жизни. История создания самой продолжительной медицинской драмы на телевидении
Анатомия страсти. Сериал, спасающий жизни. История создания самой продолжительной медицинской драмы на телевидении

«Анатомия страсти» – самая длинная медицинская драма на ТВ. Сериал идет с 2005 года и продолжает бить рекорды популярности! Миллионы зрителей по всему миру вот уже 17 лет наблюдают за доктором Мередит Грей и искренне переживают за нее. Станет ли она настоящим хирургом? Что ждет их с Шепардом? Вернется ли Кристина? Кто из героев погибнет, а кто выживет? И каждая новая серия рождает все больше и больше вопросов. Создательница сериала Шонда Раймс прошла тяжелый путь от начинающего амбициозного сценариста до одной из самых влиятельных женщин Голливуда. И каждый раз она придумывает для своих героев очередные испытания, и весь мир, затаив дыхание, ждет новый сезон.Сериал говорит нам, хирурги – простые люди, которые влюбляются и теряют, устают на работе и совершают ошибки, как и все мы. А эта книга расскажет об актерах и других членах съемочной группы, без которых не было бы «Анатомии страсти». Это настоящий пропуск за кулисы любимого сериала. Это возможность услышать историю культового шоу из первых уст – настоящий подарок для всех поклонников!

Линетт Райс

Кино / Прочее / Зарубежная литература о культуре и искусстве