The Rolling Stones. Взгляд изнутри

Я так редко присутствовал на записи нового альбома «Undercover», что познакомился с его песнями только после официального выхода в продажу, словно какой-то простой обыватель. С 60-х годов такое со мной случалось впервые. Критики этот альбом разгромили, хотя мне он не показался таким уж ужасным. Песня с практически одноименным названием, «Undercover Of The Night», скорее удалась, чем нет, да и помимо нее в альбоме встретилось несколько хороших композиций, например «She Was Hot». Восторженно прыгать до потолка тут тоже было не из-за чего, это правда, и даже сама группа, казалось, осознавала, что выдала средненький альбом. Через несколько недель после выпуска альбома я сказал Мику за обедом, что оценил работу по достоинству. «Серьезно?» — ответил он, посмотрев на меня удивленно. Если даже они не верили в успех альбома, надеяться и правда было особо не на что.

Словно признавая альбом неудачным, группа не запланировала в его поддержку никакого турне, а Мик предпочел возвращению домой с остальными участниками коллектива участие в записи сингла группы The Jacksons. Их творение «State Of Shock» увидело свет в 1984 году. К огромному неудовольствию Кита, в чьих глазах бросить группу ради личных проектов мог только истинный предатель. И это было только начало! Контракт группы с лейблом «ЭМИ» подходил к концу, и Мик вел переговоры с «Си-би-эс». Новое соглашение помимо альбомов The Rolling Stones включало в себя еще и три его сольных альбома. Узнав подробности контракта, вся группа пришла в замешательство. Их возмущению не было предела, а больше всех это задело Кита, чья злоба продолжала расти.

И если на записи альбома «Undercover» обстановка была просто напряженной, то два года спустя, когда я вновь встретился с группой, напряженность переросла в открытую вражду. Между тем контракт, ставший причиной раздора в группе, принес им 20 миллионов фунтов, и пора было уже побаловать публику музыкой. Но самое меньшее, что можно сказать, это то, что в данный момент душа к музыке у The Rolling Stones не лежала.

С другой стороны, лично для меня обстоятельства сложились удачно. Я снова жил в Париже, в квартире, которую снимал мой друг Блюм, а группа снова записывалась в Булони. Все предрасполагало к тому, чтобы я не упустил ни минуты начинавшейся на студии работы. Вот только вместо рождения великого творения я присутствовал на чем-то гораздо больше напоминавшем мучительную агонию.

О радостных временах записи альбома «Some Girls» напоминала разве что машина для льда из нержавейки. Учитывая литры алкоголя, поглощавшиеся каждый вечер, она давно себя окупила. Удачное все-таки приобретение сделал Алан Данн.

Все остальное изменилось, причем не в лучшую сторону. Мик и Кит практически не разговаривали. Последнего так оскорбил поступок Мика, что от одного упоминания его имени у него на языке словно вскакивали типуны, так что звал он его исключительно именем Бренда. Позже все будут утверждать, что это было отсылкой к писательнице Бренде Джаггер, но в версии, которую поведали мне, речь шла о ведущей телепрограммы о садоводстве с таким же именем. В любом случае Мик ничего не подозревал о своем новом прозвище и не догадывался, кого имел в виду Кит, выдавая в его присутствии фразочки вроде «That Brenda bitch»[50]. Иными словами, их сотрудничество не было образцом взаимопонимания…

Я сразу заметил, что группа разделилась на два лагеря. Один, очень ограниченный по численности, состоял из Мика, а в другом были Кит и Вуди. Билл, как всегда покорный ситуации, страдал все больше и думал только о том, как бы пораньше слинять из студии. Что касается Чарли, то он навлек на себя совершенно другую беду, чем крайне всех удивил.

В царившем маразме того, что происходило с Чарли, не ожидал абсолютно никто, и всех нас очень угнетало, что здравомыслящий, осмотрительный и элегантный барабанщик The Rolling Stones, как можно быстрее сбегавший со всех оргий к жене и любимым лошадям, эталон сдержанности, теперь тонул в тех же смутных водах, где некогда барахтался Кит. Как такое возможно? В то время как Кит отказался ото всех этих глупостей, решил жениться и завести детей, а Мик бегал по утрам и пил минералку с газом, Чарли снова все делал по-своему. Вот только ни к чему хорошему эта эксцентричность не привела. Заливаясь алкоголем и пристрастившись к героину, Чарли стал бледной тенью самого себя. Он всегда выглядел безупречно, а теперь приходил небритым и помятым. Образ «Красавчика Браммела» группы ему больше не принадлежал. Все это явно указывало на то, что в королевстве The Rolling Stones что-то пошло не так.