The Sassoons: The Great Global Merchants and the Making of an Empire

Падение отца было окончательно завершено. Сын, которому пришлось покинуть родину как беглецу, вместе с ближайшими родственниками бежал от тирании Давуда, чтобы начать новую главу в чужих краях. Сассуны продолжали жить в Багдаде, и со временем семья восстановила свое положение среди экономической элиты города. Старший сын шейха Сассуна пошел по схожему пути, но в поистине глобальном масштабе, и его потомки - в отличие от братьев и сестер - достигли торгового господства не в одной провинции одной империи, а во всем мире.

 

Глава 2. ИЗГНАНИЕ И НОВАЯ ЖИЗНЬ. 1831-1839

 

 

 

Ушир лежал на побережье юго-западного Ирана и в предыдущие века был главным портом Персии. К моменту прибытия Давида он постепенно восстанавливался как важный торговый центр Ост-Индской компании в Персии. В гавани шумели индийские купцы, а товары везли на кораблях под британским флагом. Дэвид прогуливался по базару, слушая рассказы моряков и торговцев, вернувшихся из Индии, о субконтиненте и завязывая отношения, которые в последующие годы будут служить ему и его бизнесу. Хотя Дэвид находился в чужой стране без поддержки семьи, у него было два существенных актива: обширные связи в Персидском заливе и Персии, наработанные за долгие годы работы его отца, занимавшегося сбором налогов для султана Османской империи, и хорошая репутация Сассунов среди купеческих семей, работавших в Османской империи и Иране. Он быстро устанавливал контакты с лидерами еврейских общин в Ширазе и Алеппо, посещал персидских купцов и выражал им свое почтение, а когда Бушир посещал британского чиновника, он обязательно его приветствовал, даже если тот не говорил по-английски.

Все это позволило Давиду узнать об Индии в целом и о городе на ее западном побережье, который был источником или пунктом назначения большей части торговли, проходившей через Бушир, в частности. Он мог бы выбрать Исфахан, крупнейший торговый центр Персии, или последовать за другими багдадскими евреями в Бахрейн, чтобы воспользоваться растущим потоком товаров между Персидским заливом и Индией. Но воспоминания о страданиях семьи от рук Давуда были свежи, а относительная безопасность, предлагаемая британским владычеством, соответственно, привлекательна, поэтому решение было принято: Сассуны пересекут Аравийское море и начнут новую жизнь в Индии. Вскоре после смерти больного Сассуна в конце 1830 года Дэвид и его молодая семья начали готовиться к опасному путешествию в Бомбей.

 

НОВЫЙ ДОМ

Город находился в руках британцев с 1661 года, когда король Карл II получил архипелаг из семи островов от португальской короны (которая приобрела их у мусульманских раджпутов в 1534 году) в качестве части приданого своей жены, принцессы Екатерины Брагансской. В 1668 году король передал Бомбей в аренду Ост-Индской компании (ОИК) за ежегодную арендную плату в размере 10 фунтов стерлингов. Уже через несколько десятилетий ОИК начала программу мелиорации, которая продолжалась до конца XVIII века и объединила острова в единую территорию. Большая и глубокая гавань Бомбея сделала его одной из самых удобных стоянок для кораблей на западном побережье субконтинента, и он стал коммерческим центром западной Индии, наряду с Калькуттой и Мадрасом, одной из жемчужин британского колониального порядка. В отличие от Калькутты, которая была основана как торговый пост Ост-Индской компании, прошлое Бомбея не было чисто колониальным. Своим появлением он обязан не британским торговцам, а индийским купцам, мигрировавшим туда из Сурата на севере, а также иммигрантам из-за рубежа. Рабби Гиллель описывал город как "маленький остров в океане", зависящий от моря даже в своих основных потребностях, в центре которого находился форт - район, "огороженный двумя крепкими стенами", разделенными траншеей. Форт был резиденцией местных властей и центром бизнеса, где жили британские чиновники и купцы со всей Евразии. Внутри было "много прекрасных улиц и домов, в которых проживают джентльмены", а также "прекрасные магазины, владельцы которых в основном парсы". Как сообщал раввин, другие районы были более убогими и перенаселенными, а "улицы , где живут местные жители, очень узкие". Форт был построен в начале XVIII века для защиты города от внешних угроз и превратился в торговое, гражданское и социальное ядро. "На юго-западной стороне форта, - писал рабби Гиллель, - находится маленький остров Колаба; он занимает выгодное положение с красивыми домами и садами в приливе моря". Уже к 1794 году, по официальным оценкам, число домов в городе составляло тысячу в пределах крепостной стены и более шести тысяч пятисот за ее пределами. В городе уже существовали все контрасты между трущобами с открытыми канализационными трубами и массивом готических зданий, выстроившихся вдоль города.