The Sassoons: The Great Global Merchants and the Making of an Empire

Такое неповиновение - немыслимое при жизни Дэвида - перекинулось на служащих братьев, которые почувствовали, что могут воспользоваться спорами между братьями. Один лондонский служащий, написав письмо Сулейману, присовокупил к своему обычному почтению и молитвам о здоровье и процветании язвительную критику по поводу того, как Бомбей провел сделку по продаже некоторых алмазов, выставив себе кредит, в то время как Лондон накопил дебет в 325 000 фунтов стерлингов, и выразил удивление тем, что Бомбей отменил страховку на поставки опиума, даже не удосужившись сообщить об этом Лондону. Аарон Габбай, одновременно зять Абдаллы и старший сотрудник, ворчал Сулейману, что Артур не справился со своими обязанностями во время визита в Калькутту и не решил вопрос с морским страхованием, создав серьезные трудности с некоторыми агентами. Габбай также считал, что Шанхай находится в плохом состоянии и "отступает назад", как и его жена, Рахель, которая на следующий день также написала своему дяде Сулейману письмо с просьбой поехать туда и расследовать некоторые финансовые нарушения. Чувствуя критику, исходящую от разных ветвей власти, Абдаллах писал доверенному сотруднику в Бушире (Персия): "Все мои действия направлены на благо [нашей] работы и торговли, на защиту нашей репутации, а не на получение удовольствия". Всякий раз, когда семья намеревалась расширяться и открывать новые филиалы, возникала некоторая напряженность, пока все вопросы не были улажены. В 1865 году, когда планировалось открыть филиал в Калькутте, старший брат, Абдалла, отправился туда вместе с сотрудником, который впоследствии был назначен ответственным за новый филиал, чтобы проработать логистику. Но была еще одна причина для открытия этого филиала: Считалось, что налоги, взимаемые с торговли опиумом, будут ниже, если некоторые члены семьи или служащие станут жителями Калькутты. Позже несколько членов семьи переехали на постоянное место жительства в Калькутту и даже остались там, когда остальные покинули Индию после закрытия бизнеса во время Второй мировой войны.

Были предприняты попытки смягчить некоторые из источников вражды между братьями. Когда в начале 1867 года Сулейман переехал в Гонконг, он составил документ, в котором изложил все обязанности и права тамошнего офиса, несомненно, чтобы избежать конфликтов, возникших во время его пребывания в Шанхае. Сулейман предложил, чтобы у каждого главного офиса был свой аманат (попечительство), отраженный в бухгалтерских книгах как аманат Гонконга, аманат Шанхая и так далее, что давало бы каждому офису большую независимость в ведении собственных дел. В документе, на котором карандашом сделаны многочисленные правки, предлагается, чтобы торговая прибыль, полученная в Гонконге и Шанхае, делилась с Бомбеем 50 на 50 и чтобы Сулейман не брал кредитов и не рисковал репутацией фирмы, не уведомив предварительно Бомбей, а также подробно описывается, как каждый филиал должен взимать или выплачивать агентское вознаграждение, чтобы избежать дублирования и обеспечить прозрачность всех счетов для всех сторон. Это сочетание практичности и дипломатии было характерно для Сулеймана. Он старался не вмешиваться в конфликты братьев и сестер, направляя свою энергию на расширение и развитие бизнеса.

Через несколько месяцев после переезда Сулеймана в Гонконг, спустя неполных три года после смерти Дэвида, тлеющая напряженность между двумя старшими братьями вылилась в окончательный раскол. С этого момента два глобальных бизнеса, оба носящие фамилию семьи, будут конкурировать между собой. Абдалла останется главой David Sassoon & Co., а Элиас возглавит свою собственную фирму E. D. Sassoon & Co. В отличие от попыток Сулеймана рационализировать отношения между различными ветвями первоначальной фирмы, семейные архивы сохранили мало следов этого тектонического расхождения. Фактически, они упоминают о нем лишь постфактум, причем исключительно в юридическом жаргоне, касающемся раздела активов и необходимости сообщить контрагентам, что Элиас и его сын Джейкоб покинули David Sassoon & Co. и, следовательно, не имеют права подписи. Интригует тот факт, что в архивах сохранилось крайне мало писем к Элиасу и от него, даже до его ухода. Мы не можем точно сказать, почему. Возможно, когда архивы только организовывались, его семья, все еще отделенная от остальных, забрала его бумаги. Возможно, он забрал их с собой, когда уезжал, или их сочли неважными для бизнеса и уничтожили. Как на самом деле происходил разрыв Элиаса с Абдаллой, какие предложения и уговоры были сделаны и отвергнуты, неизвестно, но отсутствие их в архивах само по себе показательно. Обратного пути не было.

 

Глава 6. КОНКУРЕНЦИЯ В СЕМЬЕ. 1867-1871