The Sharpest Lives (СИ)

— Это тебе, солнышко, — парень вручает мне букет белых роз. Символ нежной и искренней любви.

— Вы такие милые, прям до невозможности, — хихикает Примроуз, — давайте бегите на свой выпускной, а то опоздаете.

***

Майский ветер легонько треплет мои волосы, а запах сирени приятно окутывает нас с головой. Всегда любила позднюю весну — всё, что может, цветёт, зелёные листья, ощущение счастья и приближающегося лета.

Школа в этот особенный день, и не только для нас с Катоном, преобразилась. А может быть, это так только кажется — ведь больше она не представляет угрозы. Мы больше сюда не вернёмся. И, скажу честно, я не буду скучать. Я не буду скучать по урокам. Но буду — по репетициям в актовом зале по утрам. По посиделкам в «Риме». По Хеймитчу и Эффи Эбернети, которые в марте наконец-то поженились. По кофе в школьном кафетерии. По тому, что скрашивало мою, как я тогда думала, никчёмную жизнь.

Но люди меняются, меняется их представление о жизни, взгляды и убеждения. Может, это как раз наш случай?

Мы приходим одними из последних. Я вижу остальных членов нашей компании. Парни все в смокингах, девочки в красивых платьях. Энни в белом до пола, расшитом цветами и с чёрным бантом на поясе, она улыбается и держит за руку Финника, который что-то ей рассказывает. Платье Диадемы тоже голубое, но не такого оттенка, как у меня, с кружевным облегающим верхом и объёмным низом. Я обнаруживаю девушку вместе с верным Марвелом возле стола с пирожными. Кат шепчет на ухо, посмеиваясь, что Ди, наверное, месяца два на диете сидела ради этого платья, а теперь отрывается. И, кстати, мы выиграли спор, надо напомнить Джоанне — они с Гейлом теперь пара, да-да. Целуются прямо при всём народе — в стиле нашей Мейсон. Она, как обычно, безупречна — на ней красное платье в пол со шнуровкой по бокам. А что, если тело красивое, можно и показать чуть-чуть, не зря она в тренажёрный зал два раза в неделю бегает.

Кое-как мы дослушиваем речь директрисы, получаем аттестаты, причём у троих из нас — с отличием: у меня, Финника и Энни. А потом начинается самая лучшая часть вечера.

Танцы на выпускном ненамного отличаются от осеннего и зимнего бала по оборудованию помещения, музыке и прочему, но есть кое-что особенное — мы последний раз танцуем в стенах школы. Последний танец детства.

Я стараюсь запечатлеть по максимуму в своей памяти этот вечер. Смех Энни, шутки Марвела, зажигательный танец Диадемы под внезапно заигравшую её любимую песню, Джоанну, с закрытыми глазами покачивающую руками в такт музыке, Финника и Гейла, подпевающих голосам на записи. И Катона. Моего Катона, который не отходит от меня ни на шаг, кружит меня в танцах и доводит до слёз от смеха.

My Chemical Romance — The Light Behind Your Eyes

Знакомые аккорды заставляют меня вздрогнуть. Нет, это не галлюцинации, и из динамиков действительно звучит моя любимая песня.

— Шепнул словечко ди-джею, — издаёт смешок Катон, притягивая меня к себе одной рукой.

— Голоса в моей голове твердят: «Пристрели этого придурка*», — тоже усмехаюсь я.

— Ты идеальна, как и твой музыкальный вкус, ты знаешь это? — парень дотрагивается указательным пальцем до моего носа.

— Ты меня смущаешь, Уэлш!

— Знаешь, что, Эвердин? Сейчас я засмущаю тебя ещё больше, — он не даёт мне ни слова на это ответить, потому что лишает меня такой возможности поцелуем.

Как будто кроме нас здесь никого нет. Нет ни людей, ни школы.

Только он, я, музыка и нереальное притяжение между нами, возникшее вопреки всем законам физики.