The Story of Civilization 07

Он посвятил весь проект Якову I, извиняясь за то, что "отнял у вас столько времени, сколько требовалось для этой работы", но надеясь, что результат "будет служить памяти вашего имени и чести вашего века" - и так оно и вышло. Джеймс был человеком весьма образованным и доброжелательным; если его удалось убедить профинансировать план, то какой прогресс может быть достигнут? Как Роджер Бэкон в далеком 1268 году направил папе Клименту IV свое "Opus majus" с просьбой о помощи в расширении знаний, так и его тезка обратился к своему государю с просьбой взять на себя "королевскую работу" по организации научных исследований и философскому объединению их результатов на материальное и моральное благо человечества. Он напомнил Якову о "королях-философах" - Нерве, Траяне, Адриане, Антонине Пие и Марке Аврелии, которые в течение столетия (96-180 гг. н. э.) обеспечивали хорошее управление Римской империей. Неужели именно из-за потребности и надежды на государственные средства он последовательно и разорительно поддерживал короля?

В предисловии читателю предлагается взглянуть на современную науку как на пористую, полную ошибок и постыдно застоявшуюся, ибо

Величайшие умы каждой последующей эпохи были вытеснены из своего русла; люди, способные и умнее вульгарных, были готовы, ради репутации, склониться перед суждением времени и толпы; и таким образом, если где-нибудь и зарождались соображения более высокого порядка, их тут же сдувало ветром вульгарных мнений.36

А чтобы успокоить богословов, имевших влияние в народе или у короля, он предостерег своих читателей "ограничить смысл" своего начинания "рамками долга в отношении вещей божественных". Он отказался от намерения заниматься религиозными верованиями или делами; "дело, о котором идет речь... это не мнение, которого нужно придерживаться, а работа, которую нужно сделать... Я тружусь, чтобы заложить фундамент не какой-либо секты или доктрины, а человеческой пользы и силы".37 Он призывал других людей присоединиться к нему в этой работе и верил, что последующие поколения продолжат ее.

В императорском проспекте "Distributio operis" он предложил план этого предприятия. Во-первых, он попытается составить новую классификацию существующих или желаемых наук, выделит для них свои проблемы и области исследований; это он сделал в "Продвижении обучения", которое он перевел и расширил в "De augmentis scientiarum" (1623), чтобы охватить континентальную аудиторию. Во-вторых, он изучал недостатки современной логики и искал "более совершенное использование человеческого разума", чем то, которое сформулировал Аристотель в своих логических трактатах, известных под общим названием "Органон"; это Бэкон сделал в своем "Новом органоне" (1620). В-третьих, он должен был начать "естественную историю" "явлений Вселенной" - астрономии, физики, биологии. В-четвертых, в "Лестнице интеллекта" (Scala intellectus) он продемонстрировал бы примеры научного поиска в соответствии с его новым методом. В-пятых, в "Предтечах" (Prodromi) он описывал бы "такие вещи, которые я сам открыл". И в-шестых, он начнет излагать ту философию, которая, исходя из наук, которые он так проводил, будет развита и заверена. "Однако завершение этой последней части... выше моих сил и надежд". Нам, ныне барахтающимся и задыхающимся в океане знаний и специальностей, программа Бэкона кажется величественно тщетной; но тогда знания не были столь огромными и мельчайшими; и блеск выполненных частей прощает самонадеянность целого. Когда он сказал Сесилу: "Я взял все знания в свой удел", он не имел в виду, что мог охватить все науки в деталях, но лишь то, что намеревался осмотреть науки "как со скалы", с целью их координации и поощрения. Уильям Харви сказал о Бэконе, что он "пишет философию, как лорд-канцлер";38 Да, и планировал ее как имперский генерал.