The Story of Civilization 08

Я не смею уверять себя, что это... лучшая из моих трагедий... Но я уверен, что не написал ни одной, в которой добродетель была бы выставлена в лучшем свете. Малейшие проступки здесь сурово караются; одна только мысль о преступлении вызывает такой же ужас, как и само преступление. Слабости любви здесь рассматриваются как настоящие слабости. Страсти выставляются на обозрение только для того, чтобы показать все расстройства, причиной которых они являются; а порок рисуется в красках, заставляющих нас видеть и ненавидеть его уродство. Именно такую цель должен ставить перед собой каждый человек, работающий на благо общества. . . . Возможно, это было бы средством примирения трагической драмы со многими известными своей набожностью и учением людьми, которые в последнее время осуждали ее, но которые оценили бы ее более благосклонно, если бы авторы думали столько же о наставлении своих зрителей, сколько об их развлечении, и если бы они следовали в этом истинному намерению трагедии". 17

Арно, известный своей набожностью и ученостью, приветствовал эту новую ноту и объявил о своем одобрении "Федры". Возможно, при написании предисловия Расин, которому уже исполнилось тридцать восемь лет, предвкушал, как перейдет от множественности к единству. 1 июня этого 1677 года он взял себе обеспеченную жену. Он познал комфорт домашнего уюта и находил в своем первом ребенке больше радости, чем в самой успешной пьесе. Зависть и козни конкурентов отбили у него вкус к театру. Он отложил в сторону сюжеты и заметки, которые делал для будущих драм, и в течение двенадцати лет ограничивался написанием отрывочных стихов и прозы, в основном сыновней и благоговейной истории Порт-Рояля.

Горькая размолвка нарушила его образцовый покой. В 1679 году специальный суд, расследовавший обвинения в отравлении, выдвинутые против Катрин Монвуазен, вывел из нее обвинение в том, что Расин отравил свою любовницу Терезу дю Парк. "Ла Вуазен сообщила подробности, но никаких подтверждений не было. Будучи уверенной в своей смерти, она ничего не теряла, выдвигая ложные обвинения; к тому же было отмечено, что одним из ее клиентов и друзей была графиня де Суассон, член клики, выступавшей против Расина в деле Федры. 18 Тем не менее Лувуа написал комиссару Базену де Безону 1 января 1680 года: "Королевский ордер на арест сеньора Расина будет отправлен вам, как только вы попросите его". Но поскольку расследование продолжалось и, как казалось, было связано с мадам де Монтеспан, король приказал предать гласности протокол судебного заседания, и никаких мер против Расина принято не было. 19

Людовик проявлял постоянную веру в драматурга. В 1664 году он назначил ему пенсию, в 1674 году - синекуру стоимостью 2400 ливров в год в департаменте финансов, в 1677 году назначил Расина и Буало придворными историографами, в 1690 году поэт стал ординарным кавалером короля, что приносило ему еще две тысячи ливров в год. В 1696 году он был достаточно богат, чтобы купить должность секретаря короля.

Активное выполнение им обязанностей королевского историографа способствовало его отстранению от театра. Он сопровождал короля в походах, чтобы более точно фиксировать события. В остальное время он оставался дома, занимаясь развитием своих двух сыновей и пяти дочерей, но иногда, среди их буйства, жалел, что не стал монахом. Возможно, он так и не написал бы больше ни одной пьесы, если бы госпожа де Ментенон не обратилась к нему с просьбой написать религиозную драму, очищенную от всех любовных интересов, которую должны были сыграть молодые женщины, собранные ею в Академии Сен-Сир. Там уже играли "Андромаху", но добродетельная Ментенон заметила, что девушки наслаждались пассажами амурной страсти. Чтобы вернуть их к благочестию, Расин написал "Эстер".

Он никогда прежде не брал темы из Библии, но изучал эту книгу в течение сорока лет и знал всю сложную историю, описанную в Ветхом Завете. Он сам наставлял молодых дам в их ролях, а король выделил 100 000 франков, чтобы обеспечить их персидскими костюмами. Когда спектакль был поставлен (25 января 1689 года), Людовик был среди немногих мужчин в зале. Духовенство, а затем и двор жаждали увидеть ее; Сен-Сир дал еще двенадцать представлений. До широкой публики "Эсфирь" дошла лишь в 1721 году, через шесть лет после смерти короля, и тогда (религия потеряла королевское покровительство) она имела безразличный успех.