The Story of Civilization 11

Комитет общественной безопасности послал армию, чтобы свергнуть победивших капиталистов. Кутон, безногий, прибыл из Клермона, чтобы возглавить ее; 9 октября она ворвалась в город и восстановила власть якобинцев. Кутон считал политику милосердия целесообразной в городе, население которого во многом зависело от непрерывной работы фабрик и магазинов, но Парижский комитет думал иначе. 12 октября он провел через Конвент и направил Кутону директиву, составленную Робеспьером в порыве мести за Шалье и двести казненных радикалов. В ней, в частности, говорилось следующее: "Город Лион должен быть разрушен. Все жилища богачей должны быть разрушены..... Название Лиона должно быть вычеркнуто из списка городов Республики. Совокупность оставшихся домов отныне будет носить название Ville Affranchisée [Освобожденный город]. На руинах Лиона должна быть воздвигнута колонна, свидетельствующая потомкам о преступлениях и наказании роялистов".76

Кутону не понравилась порученная ему работа. Он приговорил к сносу один из самых дорогих домов, а затем был отправлен на более выгодные работы в Клермон-Ферран. В Лионе (4 ноября) его сменил Колло д'Эрбуа, к которому вскоре присоединился Фуше. Они начали с шуточной религиозной церемонии в честь Шалье как "бога-спасителя, умершего за народ"; во главе процессии шел осел в одежде епископа с митрой на голове и с распятием и Библией на хвосте; на площади мученика чествовали хвалебными речами, а в костре сожгли Библию, миссал, причастные облатки и деревянные изображения разных святых.77 Для революционного очищения Лиона Колло и Фуше создали "Временную комиссию" из двадцати членов и трибунал из семи человек для суда над подозреваемыми. Комиссия выпустила декларацию принципов, которую назвали "первым коммунистическим манифестом" современности.78 В ней предлагалось объединить революцию с "огромным классом бедняков"; она осуждала дворянство и буржуазию и говорила рабочим: "Вы были угнетены; вы должны сокрушить своих угнетателей!". Все продукты французской земли принадлежат Франции; все частные богатства должны быть поставлены на службу Республике; и в качестве первого шага к социальной справедливости налог в тридцать тысяч ливров должен быть взят с каждого, кто имеет доход от десяти тысяч в год. Большие суммы были собраны за счет тюремного заключения дворян, священников и других лиц и конфискации их имущества.

Эта декларация была плохо воспринята жителями Лиона, значительное меньшинство которых вышло в средний класс. 10 ноября в петиции, подписанной десятью тысячами женщин, содержалась просьба о милосердии для тысяч мужчин и женщин, которые толпились в тюрьмах. Члены комиссии сурово ответили: "Заткнитесь в уединении своих домашних задач..... Пусть мы больше не увидим слез, которые вас позорят".79 4 декабря, вероятно, для того, чтобы прояснить ситуацию, шестьдесят заключенных, осужденных новым трибуналом, были выведены на открытое пространство через Рону, размещены между двумя траншеями и похоронены последовательными митральезами - пулями или гранатами из ряда пушек. На следующий день на том же месте 209 пленных, связанных вместе, были уничтожены аналогичной митральезой, а 7 декабря - еще двести. После этого гильотина стала убивать более неторопливо, но так быстро, что зловоние мертвецов стало отравлять городской воздух. К марту 1794 года число казненных в Лионе достигло 1667 человек - две трети из них принадлежали к среднему или высшему классу.80 Сотни дорогих домов были уничтожены с большим трудом.81

20 декабря 1793 года депутация граждан из Лиона предстала перед Конвентом с просьбой прекратить месть; но Колло опередил их в Париже и успешно защищал свою политику. Фуше, оставленный во главе Лиона, продолжил террор. Узнав, что Тулон захвачен, он написал Колло: "У нас есть только один способ отпраздновать победу. Сегодня вечером мы отправим 213 мятежников под огонь молнии".82 3 апреля 1794 года Фуше был вызван для дачи отчета перед Конвентом. Он избежал наказания, но так и не простил Робеспьера за то, что тот обвинил его в варварстве; когда-нибудь он отомстит.

Комитет общественной безопасности постепенно осознал, что провинциальный террор доведен до дорогостоящего предела. В этом вопросе Робеспьер оказал сдерживающее влияние; он взял на себя инициативу, отозвав Каррьера, Фрерона, Талльена и потребовав отчета об их деятельности. Провинциальный террор закончился в мае 1794 года, в то время как в Париже он усиливался. К тому времени, когда Робеспьер сам стал его жертвой (27-28 июля 1794 года), он унес 2 700 жизней в Париже и 18 000 во Франции;83 По другим данным, общее число жертв достигло 40 000.84 В тюрьмах содержалось около 300 000 подозреваемых. Поскольку имущество казненных возвращалось государству, Террор был прибыльным.

3. Война против религии