The Story of Civilization 11

Граф Донатьен-Альфонс-Франсуа де Сад (1740-1814) происходил из высокопоставленной провансальской семьи, дослужился до генерал-губернатора округов Брессе и Бугея и, казалось, был обречен на жизнь провинциального администратора. Но в нем кипели и бродили сексуальные образы и желания, и он искал философию, которая могла бы их оправдать. После интрижки с четырьмя девушками он был приговорен к смерти в Экс-ан-Провансе (1772) за "преступления отравления и содомии".24 Он бежал, был схвачен, бежал, совершил новые преступления, бежал в Италию, вернулся во Францию, был арестован в Париже, заключен в тюрьму в Венсене (1778-84), в Бастилию и в Шарантон (1789). Освобожденный в 1790 году, он поддерживал Революцию; в 1792 году был секретарем Секции пиктов. Во время Террора был арестован по ложному обвинению в том, что является вернувшимся эмигрантом. Через год его освободили, но в 1801 году, при Наполеоне, он был заключен в тюрьму за публикацию "Жюстины" (1791) и "Жюльетты" (1792). Это были романы о сексуальном опыте, нормальном и ненормальном; автор предпочитал ненормальный и тратил свое немалое литературное мастерство на его защиту; все сексуальные желания, утверждал он, естественны, и им следует потакать с чистой совестью, вплоть до получения эротического удовольствия от причинения боли; в этом последнем смысле он стал бессмертным одним словом. Последние годы своей жизни он провел в различных тюрьмах, писал умные пьесы и умер в приюте для умалишенных в Шарантоне.

Мы слышим о гомосексуальности среди студентов во время революции,25 и можем предположить его популярность в тюрьмах. Проститутки и бордели были особенно многочисленны возле Пале-Рояля, в садах Тюильри, на улице Сент-Илер и улице Маленьких полей; их можно было встретить также в театрах и опере, и даже в галереях Законодательного собрания и Конвента. Распространялись брошюры с адресами и расценками домов и женщин. 24 апреля 1793 года секция Темпл издала приказ: "Генеральная ассамблея, ... желая положить конец неисчислимым бедам, вызванным распущенностью общественной морали, а также развратом и нескромностью женского пола, настоящим назначает уполномоченных" и т. д.26 Кампанию подхватили другие слои общества; были созданы частные патрули, а некоторые неосторожные правонарушители были арестованы. Робеспьер поддерживал эти усилия, но после его смерти усердие блюстителей ослабло, "филле" появились вновь и процветали при Директории, когда женщины с большим сексуальным опытом стали лидерами моды и общества.

Возможно, это зло смягчалось благодаря все более широким возможностям раннего брака. Священник был не нужен; после 20 сентября 1792 года законным был только гражданский брак, а для этого требовалось лишь взаимное обещание, подписанное в гражданском органе. В низших классах было много случаев, когда пара жила вместе, не будучи замужем и не подвергаясь опасности. Ублюдков было много; в 1796 году во Франции было зарегистрировано 44 000 подкидышей.27 В период с 1789 по 1839 год двадцать четыре процента всех невест в типичном городе Мёлан были беременны, когда шли к алтарю.28 Как и в Древнем Режиме, супружеская измена часто допускалась; состоятельные мужчины, скорее всего, имели любовниц, и в соответствии с Директорией они выставлялись напоказ так же открыто, как и жены. Развод был узаконен декретом от 20 сентября 1792 года; в дальнейшем его можно было получить по взаимному согласию перед муниципальным чиновником.

Отцовский авторитет ослабевал благодаря умеренному росту юридических прав женщин, и еще больше - благодаря самоутверждению эмансипированной молодежи. Анна Пламптр, путешествовавшая по Франции в 1802 году, рассказывала, как садовник сказал ей:

"Во времена революции мы не смели ругать своих детей за их проступки. Те, кто называл себя патриотами, считали, что исправление детей противоречит основополагающим принципам свободы. Это делало их настолько непокорными, что очень часто, когда родитель осмеливался отругать своего ребенка, тот говорил ему, чтобы он не лез не в свое дело, добавляя: "Мы свободны и равны; Республика - наш единственный отец, и никакой другой". ... Потребуется много лет, чтобы вернуть их к умению думать".29

Порнографическая литература была в изобилии и (по словам одной из современных газет) являлась любимым чтением молодежи.30 Некоторые ранее радикально настроенные родители к 1795 году (как и в 1871 году) стали отдавать своих сыновей в школы под руководством священников в надежде спасти их от всеобщего расшатывания нравов и морали.31 Некоторое время казалось, что семья должна стать жертвой Французской революции, но восстановление дисциплины при Наполеоне помогло ей восстановиться, пока промышленная революция не обрушилась на нее с более постепенной, но более устойчивой и фундаментальной силой.