The Story of Civilization 11

На женскую одежду повлияло убеждение революции в том, что она идет по стопам республиканского Рима и периклеанской Греции. Жак-Луи Давид, доминировавший во французском искусстве с 1789 по 1815 год, брал для своих ранних сюжетов классических героев и одевал их в классическом стиле. Так и парижские модницы после падения пуританского режима Робеспьера отказались от петитов и сорочек, приняв в качестве основной одежды простое струящееся платье, достаточно прозрачное, чтобы обнажить большинство мягких контуров, которые очаровывали никогда не пресыщенного мужчину. Линия талии была необычайно высокой, поддерживая грудь; вырез был достаточно низким, чтобы предложить обширный образец; а рукава были достаточно короткими, чтобы продемонстрировать соблазнительные руки. На смену шляпкам пришли бандо, а туфли на высоком каблуке - туфли без каблука. Врачи констатировали смерть нарядно одетых женщин, которые в театре или на променаде подвергались воздействию быстро падающей температуры парижских вечеров.38 Тем временем Incroyables и Merveilleuses - невероятные мужчины и чудесные женщины - пытались привлечь к себе внимание экстравагантными нарядами. Одна группа женщин, появившаяся в мужском наряде в Совете Парижской коммуны в 1792 году, получила мягкий выговор от Шометта, генерального прокурора: "Вы, опрометчивые женщины, которые хотят быть мужчинами, разве вы не довольны своей участью? Чего вы еще хотите? Вы господствуете над нашими чувствами; законодатель и судья у ваших ног, ваш деспотизм - единственный, с которым не может бороться наша сила, потому что это деспотизм любви, а следовательно, дело природы. Во имя этой самой природы оставайтесь такими, какими вас задумала природа".39

Однако женщины были уверены, что могут улучшить природу. В объявлении в Moniteur за 15 августа 1792 года мадам Брокен сообщила, что у нее еще не закончился "знаменитый порошок для окрашивания рыжих или белых волос в каштановый или черный цвет за одно применение".40 При необходимости на неудовлетворительные волосы надевали парик, который во многих случаях делали из отрезанных локонов гильотинированных девушек.41 В 1796 году для мужчин из высших и средних слоев было вполне обычным делом носить волосы длинными и заплетенными в косу.42

В течение первых двух лет Революции 800-тысячное население Парижа жило своей обычной жизнью, обращая лишь случайное внимание на то, что происходило в Собрании или тюрьмах. Для высших классов жизнь была достаточно приятной: семьи продолжали обмениваться визитами и ужинами, посещать танцы, вечеринки, концерты и спектакли. Даже в жестокий период между сентябрьской резней 1792 года и падением Робеспьера в июле 1794 года, когда в Париже было казнено 2800 человек, жизнь почти всех оставшихся в живых проходила в привычном кругу работы и игр, сексуальных устремлений и родительской любви. Себастьен Мерсье сообщал в 1794 году:

Иностранцы, читающие наши газеты, представляют нас всех в крови, в лохмотьях, ведущих жалкий образ жизни. Судите, как они удивятся, когда дойдут до великолепной аллеи Елисейских полей, по обе стороны которой стоят элегантные фаэтоны и очаровательные, прекрасные женщины; а потом... эта волшебная перспектива, открывающаяся над Тюильри, и... эти великолепные сады, теперь более пышные и ухоженные, чем когда-либо!43

Были игры - в мяч, теннис, верховая езда, скачки, атлетические состязания... Были парки развлечений, такие как сад Тиволи, где, как и в двенадцать тысяч других в приятный день, можно было погадать, купить в бутиках разные мелочи, посмотреть фейерверки, канатоходцев или подъем на воздушном шаре , послушать концерты или посадить своих малышей на карусель для игры в jeu de bagues (ловлю колец). Вы можете посидеть в кафе под открытым небом, или под павильоном кафе де Фуа, или в кафе высокого класса, например, "Тортони" или "Фраскати", или последовать за туристами в ночные заведения, такие как "Каво", "Соваж" или "Авеугль" (где развлекались слепые музыканты). Вы можете пойти в клуб, чтобы почитать, поболтать или послушать политические дебаты. Вы могли посетить один из сложных и красочных фестивалей, организованных государством и украшенных знаменитыми художниками, такими как Давид. Если вы хотели попробовать новый танец - вальс, только что привезенный из Германии, - вы могли найти партнера в одном из трехсот общественных бальных залов Парижа Директории.44

Теперь (1795 г.), в годы затишья революции, некоторым эмигрантам разрешили вернуться; скрытые дворяне отважились покинуть свои защитные логова, а буржуазия демонстрировала свое богатство в дорогих домах и мебели, в украшенных драгоценностями женщинах и пышных развлечениях. Жители Парижа выходили из своих квартир и домиков, чтобы насладиться солнцем или вечерним воздухом в садах Тюильри, Люксембурга или на Елисейских полях. Женщины расцветали в своих безрассудно очаровательных нарядах, в своих живописных веерах, которые говорили больше, чем слова, в туфлях изящной формы, которые делали скрытые ноги соблазнительными. "Общество возродилось.