The Struggle for the Eurasian Borderlands. From The Rise Of Early Modern Empires To The End Of The First World War

К 1860-м годам кавказские границы как к северу, так и к югу от гор были закрыты. Господство России в регионе казалось обеспеченным. Но забота о внутренней безопасности красной нитью проходила через российскую политику во второй половине XIX века, особенно в свете сильного влияния иранских шиитских уламов на местное население. Политика России в отношении мусульманского населения пограничных районов Северного Кавказа была непоследовательной и зависела от региональных различий, личных предпочтений наместников, взглядов центральной бюрократии, включая Святейший Синод, и уровня сопротивления мусульманских мулл. До конца XIX века российские власти проводили политику терпимости, обращения и бюрократической кооптации суннитских уламов с целью стабилизации ситуации в регионе.194 Однако ни одна из этих стратегий не оказалась полностью эффективной для обеспечения покорности мусульманского населения. В двадцатом веке северокавказское пограничье было охвачено четырьмя крупными кризисами, в которые были вовлечены как царское, так и советское правительства: две революции 1905 и 1917-1921 годов, Вторая мировая война и распад Советского Союза. Это наследие продолжает оказывать сильное влияние на жизнь региона и в XXI веке.

 

Транс-Каспий

Транскаспийский регион (часто называемый Центральной Азией) сливается на западе с Кавказским перешейком, северным и южным берегами Каспия, а на востоке с Внутренней Азией у гор Алтая и Тяньшаня. В физической географии региона на севере преобладают казахские степи, на юге - пустыни Кара-Кум и Кызл-Кум, а также великие оазисы Самарканда, Хивы и Бухары, орошаемые двумя крупными речными системами - Сырдарьей и Амударьей (Оксус), впадающими в Аральское море. Четкого физического барьера, разделяющего кочевников и оседлое население, не было. После арабского завоевания в VIII веке кочевники пустыни и оазисные народы Трансоксении были включены в состав сменявших друг друга монгольской и тюркской империй.

Начиная с монгольского нашествия, которое было разрушительным, Транс-Каспий пережил долгий период природных и техногенных катастроф, которые сократили его население и истощили ресурсы. Вспышка и быстрое распространение чумы в XIV веке, по-видимому, стали демографическим бедствием, от которого регион медленно оправлялся. К началу XVI века регион распался на соперничающие ханства. Великие города оазисов, такие как Самарканд, Хива и Бухара, которые процветали как посредники в международной караванной торговле, начали терять свое процветание. Они страдали от конкуренции с переходом от сухопутных маршрутов к морской торговле, что стало первым этапом западноевропейской торговой экспансии в Красное море и Индийский океан. Купцы Аральского бассейна (Трансоксании) были оттеснены на второй план. Торговля становилась все более локальной. Высоко ценимые навыки городских ремесленников были полузабыты, а городское население городов-оазисов переживало длительный упадок. По мнению русского востоковеда В. В. Бартольда, результатом этого стало возвращение общества к более ранней, простой структуре, организованной вокруг помещиков, крестьян и чиновников. Наступила феодальная реакция, когда местная знать боролась за контроль над землей и стадами.

Однако не стоит недооценивать жизнеспособность степного народа. В XVI и XVII веках были предприняты две последовательные попытки племенными конфедерациями для создания кочевых империй: во-первых, Шайбанидами в Трансоксании и, во-вторых, Джунгарским ханством в Восточном Туркестане. Они были окончательно разгромлены и уничтожены Сефевидами и Цинами, но только после длительного и упорного сопротивления.

 

Шайбаниды, Сефевиды и Моголы