The Struggle for the Eurasian Borderlands. From The Rise Of Early Modern Empires To The End Of The First World War

Вскоре они изменили свою позицию под влиянием идей, сформулированных южнославянскими делегатами Брюнского съезда австрийских социал-демократов, и под давлением бундистской молодежи, обучавшейся за границей. На своем Четвертом съезде в 1901 году Бунд принял резолюцию в пользу превращения Российской империи в "федерацию национальностей, с полной национальной автономией для каждой, независимо от территории, которую она населяет". Это поставило их в противоречие с интернационалистами. На судьбоносном Втором съезде РСДРП большинство делегатов, включая Плеханова, Троцкого и Ленина, отвергли их предложение признать евреев такой же национальностью, как поляки, а также их претензии на то, чтобы быть единственным представителем еврейского пролетариата в Российской империи. После этого их делегаты покинули съезд, предоставив большинство Ленину и сторонникам тесной, централизованной партии (большевикам) против меньшинства (меньшевиков). Так начались мучительные отношения между Бундом и РСДРП. В ходе внутрипартийных разногласий по вопросам политики в отношении национальностей они стали излюбленной мишенью Сталина, который, как мы увидим, имел свои собственные, весьма отличные взгляды на восстановление Российской империи по "федералистской" линии.

Движение Бунда к национальной автономии происходило под давлением воинственных рабочих, проникнутых духом пролетарского интернационализма. За полтора десятилетия до революции 1905 года социалистическая молодежь активно организовывала рабочих в Вильно и во всем северо-западном Пале. Вскоре они столкнулись с серьезным препятствием на пути к дальнейшим успехам. Лишь небольшое число еврейских рабочих было занято на крупных промышленных предприятиях, где забастовки имели бы наибольший эффект. Уже по одной этой причине левое крыло Бунда признавало важность поддержания тесных связей с нееврейскими рабочими. Хотя они и агитировали отдать предпочтение пролетарскому единству, присоединившись к РСДРП, им это удалось только в 1906 году, когда революционная волна уже прошла свой пик.

 

Королевство Польское

Затянувшаяся борьба между русскими и поляками за западные пограничные земли обострилась к концу века. В экономическом отношении шляхта добилась удивительно хороших результатов в своих попытках сохранить контроль над их земельными владениями. С 1863 по 1872 год конфискация владений, принадлежавших повстанцам, затронула только 144 имения. Большинство польских землевладельцев сопротивлялись политическому давлению. Они считали владение своими поместьями священным делом и заменой потерянной родине. Под экономическим давлением они прибегали к сдаче земли в аренду еврейским предпринимателям, а не продавали ее русским, стимулируя антисемитские настроения как неприятный побочный продукт. Российское правительство отреагировало на это, приняв в 1884 году закон о предотвращении долгосрочной ипотеки, а затем и другие меры по принудительной продаже польских поместий. С 1866 по 1893 год поляки потеряли 2 миллиона десятин, но половина земли в бывшем королевстве все еще оставалась в их руках. При Николае II сокращение специального денежного взноса поляков и их доходов от алкогольной монополии увеличило их доходы, что позволило им избежать дальнейших потерь. Как отмечает Бовуа, русские не были вдохновлены той же "мистической миссией" в западных пограничных районах. В сравнении с ними, их привязанность к землям предков была сильнее, чем у российского дворянства, которое с 1861 по 1914 год распродало более трех четвертей своих поместий в империи в целом. В социальном плане, однако, картина была совершенно иной. Шляхта медленно принимала польское крестьянство как часть нации.