The Symmetrical Transit (ЛП)

– Только попробуй.

– Напади на меня еще раз и можешь…

– Напасть?

– Да, тот трюк с летающим хорьком, что ты продемонстрировал, прежде чем сбросить меня на пол…

– Вообще-то это ты стянула нас вниз, потому что я…

– Если бы ты не бросился, нам бы не пришлось…

– Ох, да возьми уже на себя ответственность, Грейнджер. Ты как обычно, честное слово. Всегда винишь кого-то еще.

– Как обычно? Да ты совсем меня не знаешь. Даже не пытайся узнать меня, Малфой. Я не злодейка и не жертва. Меня не надо спасать. Для такой хорошей и здравомыслящей девушки не нужно ни спасение, ни искупление.

Он смотрел на нее, и под его пристальным взглядом отвага Гермионы постепенно улетучивалась.

– Издеваешься надо мной?

– Немного.

– И надо сказать, плохо выходит.

Она фыркнула.

– Спорный вопрос.

– Похоже, ты не до конца поняла то, что я хотел донести.

– О, я всё поняла. Пока Малфой не спит, он – большой сильный парень. Все предельно ясно, мистер Тестостерон.

– Я могу тебя…

– Да знаю я. Ты же меня чуть не задушил, помнишь? – сухо откликнулась она.

– Ты не затыкалась…

– Отличное оправдание.

– Я был зол. Потерял контроль. Твоих визгов было достаточно, чтобы тридцать Пожирателей Смерти явились за нашими головами, и тогда бы нам обоим не поздоровилось. Все мои мысли были только о том, чтобы выжить. Я и так наполовину рехнулся, а ты меня совсем добила. Но я отдавал отчет в своих действиях. Хотел тебя напугать и не позволил бы тебе потерять сознание.

– Это было извинение, оправдание или всё сразу?

– Ни то, ни другое.

Гермиона хмыкнула и Малфой усмехнулся.

– Я не собираюсь делать это снова.

– Если честно, то я и не сомневалась.

– Хорошо.

– Отлично.

Малфой оттолкнулся и приподнялся, и Гермиона быстро из-под него выбралась.

Но ощущение его тела осталось.

========== Шесть ==========

День двадцать первый; 13:13

Малфой ушел в себя. Такое его состояние Гермиона называла «Сумасшедший Малфой». Временами он был собой: нормальным и вредным. Иногда – почти хорошим. Но бывали моменты, когда ее вынужденный попутчик становился странным. Тихим, задумчивым и потерянным. И именно тогда Гермионе приходилось чем-то его злить, чтобы заставить вернуться.

Было ясно, что он опять погряз в своих мыслях. Гермиона не была уверена, о чем именно он задумался, но учитывая то, кем Малфой был и что делал, наверняка существовало множество вещей, о которых даже знать не хотелось.

Выражение его лица казалось безжизненным. Да таковым было все его тело: даже то, что Малфой дышит, едва угадывалось. Словно ему требовалось время на восстановление, перезагрузку. Будто машине, – что являлось уместным сравнением, принимая во внимание то, как он себя вел большую часть времени.

Ему не нравилось, если Гермиона в такие моменты обращала на него внимание. Предпочитал, чтобы она с ним не разговаривала и даже не смотрела в его сторону. А если не слушалась, – злился и раздражался в течение нескольких дней. Словно Гермиона вторгалась во что-то личное, хотя в некотором роде так оно и было.

Она этого не понимала. Его необходимость отключаться каждые несколько дней. Пялиться в потолок, стены или в окно. Молчать и ни на что не реагировать. Она этого не понимала, но принимала. Причуды. Бывает.

Он сидел между их кроватями на полу, согнув колени, его руки покоились на бедрах. Карта была расстелена у ног, что должно было создавать видимость занятости. Уловка, которая все равно ничего не скрывала. Гермиона смотрела прямо на него, и, вероятно, он это понимал, но по-прежнему продолжал делать вид, что изучает маршрут.

– Малфой? – она звала его уже в третий раз, и все безрезультатно.

Дело было не в том, чтобы досадить ему. И даже не в эгоизме – в человеческом желании хоть какого-нибудь общения. Нет. Просто время шло, и им нужно было добраться до очередного дома. Если они задержатся, а этот парень опять окажется пустышкой, они не успеют сесть на поезд, который отвезет их в следующий пункт назначения. И застрянут здесь на неделю.

– Эй, Драко.

Он перевел глаза на карту и поднял руку, чтобы потереть висок.

– Дом?

Малфой продолжал молчать, и Гермионе уже не терпелось встать и отобрать у него эту бумажку. Или попытаться поднять его на ноги и вытолкнуть за дверь. Пусть думает на ходу.

– Я пойду, ладно? Вернусь позже…

Ничего.

Она уже вышла из здания и перешла две дороги, когда он нагнал ее и пошел рядом. Карта в его руке была смята так, словно Малфой скомкал ее, когда Гермиона ушла. Может быть, так и было. И теперь его пальцы разглаживали бумагу, пытаясь вернуть ей первоначальный вид.

Он посмотрел на Гермиону, и та оторвалась от карты, чтобы встретиться с ним взглядом.

– Третий дом.

– Да, третий дом.

День двадцать второй; 3:02