The White Tiger Extrapolation (СИ)

Не прекращая ласкать член Шелдона правой рукой, слегка неловкими пальцами левой он расстегнул собственный ремень и на секунду прервался, стаскивая с себя остатки одежды. Потом он потянул Шелдона немного наверх, вытягивая из-под них одеяло, и когда Шелдон лег головой на подушку, он медленно опустился на него сверху, чувствуя, как с каждым следующим сантиметром кожи, соприкасающейся с кожей Шелдона, все его тело словно пронзают электрические разряды.

Опустившись до конца, так что они соприкасались каждой крошечной клеткой кожи, а их возбужденные члены столкнулись друг с другом, посылая по телу дрожь, Леонард натянул одеяло на них обоих и сглотнул, выравнивая дыхание, глядя Шелдону в лицо. Тот неотрывно смотрел на Леонарда в ответ, этот пристальный взгляд затягивал его все глубже. Где-то на самой границе разума, еще способной думать о чем-то, кроме того, как сладко изнывал его член, призывая тело двигаться назад и вперед в древнейшем ритме во Вселенной, на этой крошечной, исчезающей границе разума Леонард успел отстраненно удивиться, каким это гребанным образом они успели зайти так далеко.

– А теперь – поехали, – пробормотал Леонард и толкнулся немного, приподнявшись на руках, скользнув членом вдоль члена Шелдона.

Наслаждение прошибло его вдоль позвоночника, острое и внезапное, как удар кнута, так что он задохнулся на секунду, выждал немного и толкнулся снова. Ему пришла в голову дикая, однако абсолютно правдивая мысль, что какого-то хрена просто тереться о Шелдона Купера оказалось занятием более приятным и возбуждающим, чем что-либо, что он делал прежде в своей жизни. Он стиснул зубы и толкнулся еще раз, а за ним еще один, а потом Шелдон откинул голову назад, сильнее упираясь затылком в подушку, и простонал, и в следующий раз Леонард почувствовал, как Шелдон толкнулся ему навстречу, а после этого не думал уже вообще ни о чем.

Их кожа стала влажной от пота, а дыхание превратилось в прерывистую череду нечленораздельных всхлипов и стонов. Шелдон подавался ему навстречу, что-то бессвязно бормоча, издавая время от времени низкие гортанные звуки, от которых у Леонарда все дрожало внутри, и хотелось двигаться еще быстрее и сильнее, потому что сдерживаться уже не было сил.

В какой-то момент, повинуясь инстинкту, Леонард надавил коленом между ног Шелдона, вынуждая их разойтись в стороны, смочил указательный палец слюной и опустил руку вниз, осторожно касаясь входа в его тело, в который больше всего на свете хотелось ворваться, чтобы проникнуть до самого конца, а потому двигаться назад и вперед до тех пор, пока Вселенная вокруг них не взорвется окончательно.

Но Шелдон сжался, напрягшись всем телом, со страхом посмотрел на него, и Леонард тут же дал обратный ход.

– Мы не будем делать ничего, что ты не хочешь делать, – негромко напомнил он Шелдону и вместо этого обхватил рукой оба их члена, двигая ею вверх и вниз быстро и уверенно, потому что вряд ли смог бы вытерпеть значительно дольше.

Увидев, что Леонард не собирается делать ничего пугающего, Шелдон снова расслабился под его весом, но по-прежнему наблюдал за ним, не отрываясь, и Леонард чувствовал на себе его взгляд, даже когда плотно зажмурился, кончая. Шелдон достиг разрядки всего секундой позже, коротко вскрикнув и приоткрыв рот, так что Леонард не сдержался и снова прижался к этому мягкому рту губами, в последние несколько раз провел сомкнутой в кулак рукой по члену Шелдона, пока тот не выплеснулся до последней капли.

Потом он откатился в сторону, вытирая руку о простыни, и они оба лежали некоторое время рядом на кровати, пытаясь отдышаться, и у Леонарда в голове не было ни единой связной мысли.

– Я всегда думал, что секс упрощает людей, – негромко сказал Шелдон некоторое время спустя, прочистив горло. – Я имею в виду, что человек может быть непроходимым тупицей, не способным решить простейшего квантового уравнения, а может быть истинным гением, чей разум не знает границ. Но кем бы гениальным он ни был, в момент совокупления он непременно оказывается низведен до бессмысленного лепета, всхлипов и стонов, оказывается низведен до уровня примата.

Леонард повернул голову к нему. Говорить было лень, по правде сказать, лень было делать почти все, но он все же спросил:

– Так к чему ты клонишь? Теперь ты считаешь, что это не так?

– Если бы, – вздохнул Шелдон, – теперь я окончательно убедился, что это так. Просто никогда не предполагал, что каким-то образом это коснется лично меня.

Губы Леонарда против воли расплылись в улыбке.

– Но это было приятно, не так ли? – спросил он, широко ухмыляясь.

– В процессе, соглашусь, некоторые моменты вызывали сильные эмоции, – не стал спорить Шелдон. – С другой стороны, лежать после соития в кровати, покрытой разнообразными жидкостями, не слишком-то приятно. Сказать по правде, не думаю, что смогу выносить это слишком долго. На самом деле, с меня хватит уже сейчас, – поспешно закончил он и выскочил из-под одеяла, со всех ног ломанувшись в душ.

Леонард фыркнул от смеха и попробовал двинуться следом, но Шелдон захлопнул перед ним дверь.