The World for Sale: Money, Power, and the Traders Who Barter the Earth's Resources

В конце 1980-х годов трейдеры Marc Rich + Co разработали план по устранению неэффективности: они будут поставлять на Кубу венесуэльскую и мексиканскую нефть, а взамен советская нефть будет поставляться на нефтеперерабатывающие заводы в Италии и других странах Средиземноморья. Аналогичным образом кубинский сахар можно было продавать в другие страны Северной и Южной Америки, а более близкие поставщики могли удовлетворять потребности России и Восточной Европы. Это соглашение было выгодно обеим сторонам. Для кубинцев и Советов это экономило миллионы долларов на транспортных расходах. А для компании Marc Rich + Co, по словам одного человека, принимавшего в этом непосредственное участие, это было "очень существенно выгодно".

Когда Советский Союз начал распадаться, Куба внезапно стала нуждаться в торговцах гораздо больше. Не получая поддержки из Москвы, Кастро был вынужден смириться с ценами на нефть и сахар на международных рынках. Когда Саддам Хусейн вторгся в Кувейт в августе 1990 года, Куба ощутила на себе всю силу скачка цен на нефть. Когда цены на сахар также упали, казалось, что рынки сговорились против Кубы.

Потрясение оказалось слишком сильным. Экономика острова погрузилась в тяжелый период, известный на Кубе как "особый период в мирное время". Без помощи Москвы остров столкнулся с нехваткой всех видов основных продуктов. Кастро сказал кубинцам, чтобы они готовились к худшему. Мы не можем обманывать себя. У нас нет крупных нефте- и газопроводов, линий электропередач, железнодорожных коммуникаций. Мы экспортируем немного сырья. Мы экспортируем немного продовольствия. Я не считаю их бесполезными, но они не обладают такой силой, как энергия", - сказал он в январе 1990 года.

Для Кастро, испытывавшего нехватку денег и отчаянно нуждавшегося в нефти, возможности выбора были на исходе. Поэтому он обратился к сырьевым трейдерам. Компания Marc Rich + Co первой ввязалась в сделки по кубинскому обмену нефти на сахар, но уже вскоре на остров хлынули конкуренты в поисках собственных сделок.

Тейлор быстро оценил возможности. Когда он пришел в Vitol несколькими годами ранее, в его задачи входило бросить вызов таким компаниям, как Marc Rich + Co и Phibro Energy, в торговле сырой нефтью, а Куба могла стать крупным клиентом. Благодаря внутренним разборкам, охватившим Marc Rich + Co в это время, Тейлор вскоре сделал Vitol ведущим игроком в торговле сырьевыми товарами с Кубой. Он стал завсегдатаем марафонских званых ужинов Фиделя Кастро, до поздней ночи просиживая в гаванском Дворце революции, пока кубинский лидер с сигарой наперевес читал лекции обо всем - от геополитики до тонкостей товарных рынков, время от времени задавая вопросы слушателям, чтобы убедиться, что они не заснули. Это были нелепые отношения между одним из последних уцелевших коммунистических лидеров мира и одним из самых ярых капиталистов. И все же они были крайне важны: торговцы могли дать Кастро решение его экономических проблем как раз в тот момент, когда ситуация казалась практически безнадежной.

План, придуманный Тейлором и другими трейдерами, заключался в том, чтобы модернизировать советскую сделку "сахар в обмен на нефть" для капиталистической эпохи. Трейдеры, по сути, должны были взять на себя роль, которую раньше играла Москва. Они согласились бы покупать сахар на Кубе за несколько месяцев до сбора урожая, обеспечивая столь необходимое кубинскому правительству финансирование. А Гавана, в свою очередь, использовала бы этот кредит для покупки нефти и топлива у трейдеров. Затем Куба расплачивалась с торговцами сахаром, замыкая круг. С одной стороны сделки стояли сырьевые трейдеры и группа европейских банков, готовых финансировать операцию; с другой - Cubazucar и Cubametales, две государственные компании, отвечающие за торговлю сахаром, металлами и нефтью.

Компания Vitol была одной из самых агрессивных среди сырьевых трейдеров, привлеченных на Кубу после холодной войны. В 1992 году она открыла операцию по торговле сахаром, швейцарское подразделение под названием Vitol Sugar SA, которое было совместным предприятием трейдера и кубинского государства. На пике своей деятельности подразделение обрабатывало 5% мирового сахара, находящегося в свободной продаже. Vitol даже ненадолго инвестировала в сахарный завод в Кыргызстане, куда она отправляла часть кубинского урожая. К 1993 году она поставляла топливо на Кубаметалес на сумму 300 миллионов долларов.

Для Кастро эти торговцы представляли собой финансовый спасательный круг в самый трудный для его страны момент. Его собственные министры с трудом собирали деньги для Кубы, но эта группа капиталистических торговцев, казалось, не испытывала никаких трудностей. После встречи с Сержем Варсано, главой сахарного торгового дома Sucres et Denrées, Кастро сказал: "Я не знаю, как вы одолжили более миллиарда долларов, но мы сделаем приоритетной задачей их возврат".