The Y-files

— А что… — хотел спросить Малдер, но не договорил, потому что больше ничего не было.

Пустота. Но было пусто и скучно. И была возможность создать что-то новое, интересное. Но создать можно было лишь глюки. А самый большой кайф — войти в эти глюки с головой и забыть, что это глюки, и испытывать хоть счастье, хоть страдание, лишь бы никогда больше не ощущать этого пустотного холодного равнодушия.

Он попробовал. Для начала нужно было что-нибудь вспомнить. Например, что-то из памяти Малдера. Можно было порыться в памяти Скалли, или Хэнка Муди, или царя Хаммурапи, или даже Джулианны Вракер… Но почему-то, по какой-то странной прихоти, его заинтересовала память Малдера. Тот перекресток, на котором он двадцать минут безуспешно пытался поймать такси и, в конце концов, пошел пешком…

Агент Малдер стоял на перекрестке и ловил такси. Пока что все получилось. Но, может быть, добавить элемент неожиданности?..

— Вам помочь, мистер Малдер? — донесся голос сзади. — Может, вызвать летающую тарелку?

Пару минут Малдер исступленно таращился на странного незнакомца, потом воскликнул:

— Дебри?! Это ты?!

— Я самый, — ответил Дебри. — А ты все гоняешься за зелеными человечками?

— Одного почти поймал! — похвалился Малдер. — И если бы я не проиграл ему в карты, сейчас его фото было бы во всех газетах. А так — пришлось его отпустить в уплату долга. Ну, а ты все еще в полиции?

— Уже давно ушел, — ответил Дебри. — Вот, возьми мою рекламную листовку. Приходи к нам, послушаешь лекции. А может, и сам прочитаешь ребятам целый курс о зеленых человечках.

— Ух ты, здорово! — воскликнул Малдер. — У меня ведь много материала! И просто некому вывалить все это на голову!

— Э-э… смотри-ка, а что это там спускается? — спросил Дебри, показав вверх.

Малдер не поверил своим глазам: прямо на опустевшую дорогу опускалась летающая тарелка. На ее крыше горела надпись «Taxi».

— О, мой Бонд! — воскликнул агент Малдер. — Как это возможно?

— Ну, тебе же все равно нужно такси, — спокойно ответил Дебри. — Я думаю, это подойдет.

В летающей тарелке открылась дверца.

— Э-э… до Вашингтона подбросите?

— За бутыль текилы, — ответила продолговатая зеленая голова, высунувшаяся изнутри.

— Дебри, а нет ли у тебя… — начал агент Малдер и опешил, увидев, что Дебри протягивает ему бутылку текилы.

— Ничего страшного, позже вернешь, — улыбнулся Дебри.

Агент Малдер залез в это «такси» с таким выражением лица, как будто только что исполнились все его мечты. И это было недалеко от истины. Последним, что Дебри услышал перед тем, как закрылась дверь этого странного транспортного средства, был голос зеленого человечка:

— Надеюсь, вы не против, если я включу музыку?

И зазвучала знакомая песня Мунлайона.

Но настал и такой день, когда ему надоело смотреть глюки о путешествиях на летающей тарелке с зелеными человечками. И тогда…

— Ваш «Порше», мистер Муди.

— Благодарю. Ненавижу этот Лос-Анджелес.

— Что, мистер Муди?

— Ничего, это я сам с собой…

File 2. «Калифреническая теология»

— Кто это?

— Это «Как бы радио»! Сто девять и девять!

— Шурик, хватит тупить.

— Привет, Мурат. Ну, можно мне еще немного потупить?

— Сейчас задам тему для диалога — и тупи, сколько влезет.

— А что, у нас тема есть?

— Я посмотрел сериал «Калифрения». Хотелось бы обсудить.

— Да, я тоже посмотрел, и даже кое-что надумал. А ты что надумал, Мурат?

— Я? Я ничего не надумал. Кроме стандартной фразы «Шоб я так жил!!!»

— Ладно. Тогда начну рассказывать, что надумал я.

— Ты ж хвастался, что вообще никогда не думаешь!

— Я никогда не думаю над тем, что считается «Важными Проблемами». А над «Калифренией» можно и задуматься. По крайней мере, в перерывах между постельными сценами.

— Да какие там постельные сцены? Французское порно лучше.

— Спорить не буду. Тем не менее. Итак, как там было у Великого Пророка Мирового Тупизма — Лесли Нильсена: «Welcome to Los Angeles, Califlower… o-ops, sorry, California!»

— Да, именно так. А наши переводчики смаковали эту шутку как «Калифония», «Калифения»…

— И где-то тут же родился термин «Калифрения». Сейчас уже невозможно сказать, кто его первым придумал, но… По звучанию ясно, что Калифрения — это не штат, это диагноз.

— Диагноз для всех жителей Калифорнии?

— М-м-м… насчет ВСЕХ жителей Калифорнии утверждать не могу, но…

— Хорошо, мы остановились на том, что Калифрения — это калифорнийская разновидность шизофрении.

— Значит, Клыгин тоже попал под этот диагноз.

— Да и мы с тобой, Шурик.

— Угу, Мурат, угу. Можно еще, конечно, порассуждать, что «Калифрения» — это такая разновидность помешательства на богине Кали…

— А богиня Кали была богиней войны, секса, любви и т. д. и т. п. Слушай, Шурик, интересно получилось. Если Кали олицетворяла секс, драггс, рок-н-ролл и вьетнамский погром одновременно…

— Я понял твою мысль, тогда Калифорния — это земля богини Кали.

— И постоянное место жительства шамана Зоркий Глаз.

— Насколько мне известно, шаман Зоркий Глаз поселился в тех местах задолго до того, как штат назвали Калифорнией…

— Ладно, давай вернемся к Малдеру.

— К кому?

— Главному герою «Калифрении».