This means War (СИ)

Валери пыталась попасть в Каппу в прошлом году. Алиша была её куратором. Милая Валери Саммерс приехала из Невады с целой коллекцией плюшевых медведей, поглощенная идеей стать знаменитым дизайнером. Она надеялась, что наличие в резюме такого сестринства, как Каппа, поможет ей открыть двери на стажировку в идеальный дом моды Карла Лагерфельда.

Валери выполнила все задания. А в вечер перед официальным отбором мы собрались у камина в гостиной вместе со своими протеже. Этот вечер был одним из самых последних и важных этапов отбора.

Объявляют, что каждая, кто хочет стать девушкой Каппы, приносит с собой вещь, которая тесно связывает её с прошлым.

В этой формулировке есть подвох: девушки думают, что принесут вещь и будут делиться с будущими сестрами воспоминаниями, и станут ближе друг другу. Но проблема в том, что, вступая в сестринство, ты должен расстаться со своей прошлой жизнью, произнести поминальную речь и кинуть воспоминание в огонь, что пылает в камине.

Мне повезло, что в ночь, когда я проходила отбор, то притащила с собой всего лишь любимую потрёпанную футболку. Но вот одна девушка принесла с собой фотографию погибшей матери. А какой нормальный человек кинет фото родителей в огонь?

Этой девушкой была Пейдж. Она не выкинула фото и, разумеется, ушла бы добровольно, если бы я не сорвала со своей руки браслет и не вложила его в ладонь Харрис, пока остальные не видят. Тогда мы солгали, Пейдж на ходу придумала историю, связанную с браслетом за два доллара, и, наверное, уже в тот момент мы стали подругами.

В прошлом году Харрис была взвинчена, потому как только недавно перешла в статус президента сестринства. А Валери, как назло, принесла папку со своими набросками и сказала, что прошлая жизнь держалась только на мечте о будущем. В тот вечер она отказалась сжигать надежды на свою мечту, а её рисунки вылетели за дверь от руки Харрис, разлетаясь по дождливой улице.

Из-за ливня и ветра большую половину рисунков из портфолио ждала печальная участь.

— Мне очень жаль, что так произошло, Валери, — с грустью говорю я, глядя ей в глаза.

— Тебе жаль? — она снова усмехается. — А тебе было жаль, когда в кафетерии Пейдж назвала меня чудачкой, и все подхватили это слово. Меня до сих пор так называют, но тебя, конечно же, это мало волнует.

Склонив голову набок, Валери смотрит на меня с неприязнью, и ее губы искривляются в ироничной улыбке. Той мечтательной девушки больше нет. Каппа уничтожила ее.

Пейдж. Я. Алиша. Даже Жаннет. Мы все это сделали.

— Даже страшно представить, сколько человек вы унизили за это время, а теперь вы настолько озверели, что прёте против самих же себя. Смешно, не правда ли?

Я не смеюсь, и Саммерс тоже. Закрыв крышку ноутбука, она сжимает в ладонях кружку и поднимается со стула. Остановившись рядом с моей кроватью, Валери вытягивает руку вперед и, глядя мне в глаза, переворачивает её над моим матрасом, проливая на него кофе.

— Пошла ты к черту вместе со своими извинениями, — бросает она, прежде чем выйти из комнаты.

Смотрю на пятно кофе, оно разрастается и въедается в матрас, подобно страху внутри меня. Сколько таких людей, как Валери, мы сломали за это время? А лично я? К скольким судьбам я приложила руку? Валери не единственная, над кем издеваются.

Что там сегодня говорил Луи? Забить?

Нет, я не могу забить. Я живу в комнате с девушкой, мечты которой разбились на моих глазах, но тогда я смолчала. Черт возьми, я почти всегда молчала, боясь взять огонь на себя. Долбанная трусиха. У Валери хватило смелости отказаться от Каппы, а я, словно сдавшись, вынудила Пейдж изгнать меня. Чувствую себя тупоголовым камикадзе.

От мыслей меня отвлекает шум в коридоре. Глухой стук женских каблуков. Кто-то семенит по ковролину, причем очень быстро.

— Я ещё раз повторяю, что молодым людям запрещено приходить в женское общежитие! — пронзительный голос миссис Блэк разрезает коридор. — Да стойте же вы!

— Я всего на пару минут, — сердце йокает в груди, когда я слышу голос Зейна. — Мне нужно ее увидеть.

— Часы посещения с двенадцати дня до трёх и только по субботам.

— Ага, я услышал вас еще с первого раза.

Пока перепалка представителей разных поколений продолжается, я выглядываю в коридор.

Миссис Блэк комично-маленького роста, а особенно рядом с Зейном, которому она по локоть, и за него, кстати, женщина цепко хватается, пытаясь остановить парня.

— Мои девочки не такие! К ним домой не приходят парни, все свидания за пределами этого блока.

Зейн пытается избавиться от хватки упертой женщины, а затем резко останавливается.

— Ой, смотрите, — вскинув брови, он оборачивается назад. — Наверное, это вы обронили?

— Что именно? — продолжая держать Малика, миссис Блэк тоже оборачивается.

— Розги, блин! И горох, вы же на него ставите девочек на колени в угол, когда они перестают слушаться.

Я издаю смешок, а миссис Блэк выливает целый поток благородных и изысканных ругательств, что вызывает у Малика только тихий смех.

— Зейн, — зову я, облокачиваясь плечом на косяк.

Парень оборачивается и, прикрыв глаза, откидывает голову назад, чтобы с облегчением выдохнуть.